Москвичи всегда верили юродивым и боготворили их

Мир всегда любил юродивых, калек, людей не от мира сего. Почему? А потому что человечество за тысячи лет всегда верило в прорицателей, кликуш, дельфийских оракулов и прочих ванг и астрологов. Правда, одни были рады и куску хлебушка, другие, раскрутившись, сегодня катаются на дорогих иномарках. Но какое время, такие и доходы. А на человеческие слабости всегда найдутся свои претенденты.

Фото: https://rudalle.ru/ by Нейросеть "Кандинский 3.1"

Иван Яковлевич дал бы фору нынешним глобам и вангам

В своё время прорицателями и кликушами была знаменита старая столица России Москва. И как бы мы ни поклонялись матушке Москве, будучи упертыми русаками, но вот в николаевские времена Василий Григорьев, известный ориенталист и в то же время главный цензор России, весьма пренебрежительно отзывался о москвичах.

Восхищаясь Кремлем, он писал: "И в этих-то стенах, посреди этих памятников народной жизни, самобытной, свежей, прозябает отродье полуфранцузов по легкомыслию, полутатар по невежеству".

Но Москва и Петербург всегда спорили, кто культурнее. Как известно, Миша Бальзаминов Островского, понятно, к последним не относился. А какие сейчас москвичи, начиная с 1991 года, одному Богу известно.

Легковерие и невежество москвичей, бросившиеся в глаза Григорьеву, создали тогда оригинальную фигуру юродивого и прозорливца, Ивана Яковлевича Корейши. "Студента холодных вод", как он себя назвал. И называл правильно. В психбольнице лечили именно холодными водами.

Трудно было найти в 50-е годы позапрошлого века более популярного человека, чем этого "студента". Кто понаслышке, кто лично хорошо знали эту личность. Ходили слухи, что в Малороссии он совершил какое-то преступление, был признан, как сейчас говорят, невменяемым, и был помещён в известный московский "жёлтый дом". Тогда это была Преображенская больница для умалишённых. Почему в Москве, а не на Украине — непонятно. Но да Бог с ним.

Иван Яковлевич действительно, думается, где-то повредился в рассудке и молол всякий вздор (но, думаю, не очень, так как в последствие весьма сытно жил на подношения как дворян и купцов, так и простонародья). Но старая Москва не могла обходиться без своего юродивого, и "студенту" стали приписывать чудеса провидца. Со всех сторон к Ивану Яковлевичу (именно по имени отчеству, а никак иначе звали нового русского оракула) потянулись москвичи. Пошли деньги, кульки с провизией, сладости за предсказания.

Около него стояла кружка, в которую клиент должен был опустить серебряную монетку. А он хорошо отличал серебро от меди. Эти сборы не только обогащали прислугу, которая ходила за больными, но и шла в бюджет на поддержание больницы. Нашему нынешнему Минфину неплохо было бы использовать старый забытый хук для своего обогащения.

Они не гадали о прибавке зарплаты в первой половине дня, а лишь говорили о чаяниях народа

У Ивана Яковлевича всегда толпилось много людей: от столбовых дворянок и, кончая, последним мещанинишком, пришедшим спросить завет от очередного запоя. Как остроумно отмечали современники, "студент" бормотал первое, что ему придет в голову, и над разгадкой его пифийских изречений долго потом ломали голову озадаченные посетители.

Были у нашего провидца и более оригинальные истории. Но для этого надо знать хорошо русский язык и быть москвичом в не одном поколении. Однажды к нему явился очень важный барин, любивший хорошо покушать, и задал ему какой-то вопрос.

"Студент", оглядев разжиревшую фигуру барина, протяжно запел, как на клиросе: "Взбранной воеводе победительная", отчетливо разделяя последнее слово "тельная", намекая на избыточный вес.

И что бы барин ни спрашивал, ответ был акцентирован на слове "тельная". И больше ничего он от юродивого не добился. В наше время Иван Яковлевич смело мог работать диетологом на дому.

Увековеченный в русской литературе Островским, Достоевским, Лесковым, Толстым, наш герой не был буйным больным. Зато был любознателен, кроток и не лишен познаний. Понятно, на уровне того столетия.

На Красной площади мы всегда видим красивейший Собор Покрова Пресвятой Богородицы. Но в народе это название не прижилось. Этот храм получил название Собора Василия Блаженного, который уже в 1588 году был канонизирован церковью. Правда, уже после смерти царя Ивана Грозного, которого он не раз открыто обличал во многих неправдах. А сам храм мы зовем его именём до сих пор. Личность человека нередко бывает посильнее приказов сверху.

Юродивые всегда были неприкосновенными личностями у москвичей. Убить могли даже священное лицо, такое бывало не раз в нашей истории. Но юродивые уже при жизни были окружены святостью народа. Они были нищи, голы и никому зла не делали. Но говорили правду-матку. Да и пророческий дар неотъемлем от юродства. Тем более, что деньги за это они не получали.

Конечно, многие бытописания юродивых нам передали русские летописи. Но насколько они правдивы или нет — неизвестно. Главное, что в их уста влагали чаяния и надежды народа. Но тысячелетия прошли, и говорить теперь правду-матку некому. А Интернет — это не живое слово.