Почему генерал де Голль так любил Россию

20 января 1942 года генерал произносит на лондонском радио замечательную воинственную речь в честь русской победы во время самой суровой зимы 1941-1942 годов. Как великий стратег, он без промедления понимает (гораздо раньше остальных), что нацистская Германия потерпит поражение в своей войне с Россией:

"Для Германии война на Востоке — теперь это лишь кладбище под снегом, позорное влачение раненых, внезапная смерть генералов. Конечно, не станут предполагать, что на этом кончается военная сила врага. Но совершенно очевидно, что этот враг только что претерпел самое разгромное в истории поражение".

Следующие слова — это настоящий эпический гимн сражающейся России:

"Теперь, когда мы видим пошатнувшимися силу и престиж Германии, в тот же момент мы отмечаем вхождение в зенит звезды русской мощи. Весь мир видит, что этот народ в 175 миллионов человек достоин быть великим, потому что он умеет сражаться — то есть: страдать и наносить удар; он поднялся, вооружившись и самоорганизовавшись, и даже самые худшие испытания не разобьют его сплоченности".

Затем де Голль предвидит великую уравновешивающую и сдерживающую роль России на международной сцене. Мимоходом он подчеркивает роль темных сил, которые постоянно выступают против франко-русского альянса:

"В политическом плане несомненное появление России в первых рядах будущих победителей принесет Европе и миру гарантию равновесия, с достижением которого никакая страна, и Франция в том числе, не сможет себя поздравить. Ко всеобщему несчастью с течением столетий франко-русскому союзу слишком часто препятствовали или мешали интриги и непонимание. Он остается той необходимостью, которая, как мы можем увидеть, появляется на каждом повороте истории".

Министр Ален Пейрефит, кстати, напоминает, почему де Голль не праздновал англо-саксонскую высадку во Франции, высадку, что предвещала закрепощение Франции и подчинение ее AMGOT — англо-американской империалистической администрации оккупированных европейских территорий — которая все еще тут!

Источник фото: REX

"Высадка 6 июня была делом чисто англо-саксонским, из которого Франция была исключена. Они были решительно настроены устроиться во Франции как на вражеской территории! Как они уже сделали это в Италии и собирались — в Германии! Они приготовили их AMGOT, который должен был единовластно управлять Францией по мере продвижения их армий. Они напечатали свои фальшивые деньги и выпустили их по принудительному курсу. Они заполонили завоеванные страны".

И никто после того не спрашивает себя, почему Свободная Франция не имела права тоже высадить свои войска 6 июня! Теперь то мы знаем! Де Голль напоминает Алену Пейрефиту, что ужасный Черчилль с ним обходился как со слугой. "С Францией обошлись как с тряпкой!"

Однако возвратимся к России и нашему генералу: 30 июня 1966 года генерал де Голль, который стал президентом Республики, приезжает в Москву и торжественно выступает на радио и телевидении, говорит о франко-русской дружбе:

"Визит вашей страны, который я только что окончил, это визит, который извечная Франция наносит извечной России… Итак, приезжая к вам, я почувствовал, что мое к вам обращение и ваш прием были вдохновлены обоюдным уважением и сердечностью, которые не ослабли ни стечением времени, ни в следствие старинных войн или различий правления, ни оппозициями, вызванными недавним разделением мира".

Тут нужно уточнить, что для де Голля, как и для Достоевского, — народы — это живые сущности, более выносливые и более сильные, чем системы, которые воображают, что управляют ими.

"После огромных изменений, что произошли за пятьдесят лет, вызванных у вас революцией и стоивших огромных жертв и усилий; затем — после ужасной драмы, которая стала для вас выигранной войной более двадцати лет назад, роль, которую вы в ней сыграли, подняла Советский Союз на наивысшую ступень силы и славы; наконец, после успешного восстановления, которому предшествовали ужасные опустошения, мы видим вас в добром здравии, полными сил, продвигающимися вперед по всем фронтам вплоть до того, что вы уже готовы послать ваших на Луну".

Наконец, генерал удивительным образом подводит итог о единстве европейского континента — от Атлантики к Уралу, если вернуться к его знаменитой лирической формулировке:

"Стоит вопрос о том, чтобы целенаправленно применять облегчение, согласие и сотрудничество во всей Европе в целом, чтобы она сама себе обеспечила безопасность после стольких боев, опустошений и разрывов. Тут речь идет о том, чтобы наш Старый Континент — объединенный, а не разделенный — занял главенствующую роль, ту, что ему принадлежит — ради равновесия, прогресса и мира во всем мире".

Заключение? Подчиненной диктату Вашингтона и Берлина политической Франции не помешало бы взять пример со своего последнего Великого Человека.