Интервью с экс-спецкором "Правды" Юрием Урсовым

Юрий Урсов: В "Правде", как в капле воды...

Мы продолжаем серию интервью со старейшими сотрудниками газеты "Правда". Юрий Урсов, ее экс-спецкор, в дальнейшем работал с Александром Лебедем, руководил пресс-службой Совета безопасности, занимал пост вице-президента "Транснефти"… О своей "Правде" и прошлом страны он рассказал главе совета директоров медиахолдинга "Правда.Ру" Вадиму Горшенину.

— Юрий Алексеевич, у вас внушительный послужной список. И "Правда" в вашей биографии занимает только два года — с 1989-го по 1990-й. Все же эти два года были значимыми для истории и газеты, и страны. Расскажите, какой вы застали "Правду"?

— В "Правде" четко отразилась ситуация в стране. С одной стороны, были горбачевцы, которые хотели и перемен, и безопасности. Как они любили говорить: "Чтобы было 100 сортов колбасы, но вместе с тем чтобы за образование не платить".

С другой стороны, был отдел партийной жизни — он отражал настроение элит, там говорили: "Давайте, ребята, все-таки вспомним идеалы социализма".

И мало кто знает, что была в "Правде" Виктора Григорьевича Афанасьева теневая школа системного анализа Кузнецова и Никанорова. Эти люди обосновали существование оргоружия, которое сейчас с успехом применяется на Болотной площади. Они призывали к системному анализу, к выходу на путь создания информационного постиндустриального общества.

— Вас в "Правду" пригласил Виктор Григорьевич после того, как вручил вам премию Союза журналистов. За что вы ее получили?

— Премию Союза журналистов по экономической тематике в то время давали людям со строго определенными взглядами — таким, как Бергер, Лацис. Тем, кто потом обосновывал экономическую реформу. У меня были несколько иные взгляды, поэтому премия стала для меня неожиданной наградой.

В "Правду" меня рекомендовали "правдисты" Георгий Семенович Овчаренко и Андрей Григорьевич Черненко. В редакции была создана парламентская группа, и моя будущая должность называлась "парламентский корреспондент" — я общался с депутатами. В составе этой группы мы с моим старшим товарищем Мирославом Бужкевичем выдавали каждый день по 300 строк каждый. В 30 лет в "Правде" я получал с гонорарами где-то 500 рублей.

Читайте также: Георгий Овчаренко: "Свой читатель остается"

— Юрий Алексеевич, на ваш взгляд профессионального корреспондента и редактора, что внесла газета "Правда" в русскую журналистику?

— В историю не только русской журналистики, но и в гуманитарную мировую историю "Правда" внесла существенный прогресс мысли. Во многом это было обеспечено принципиально новой формой общения журналистов газеты. Если мы говорим о демократии как о возможности большинства рядовых людей регулировать управление государством, в этом отношении опыт "Правды" уникален. По обзорам писем Татьяны Самолис делали выводы директивные органы.

— Ее статья "Очищение" задала определенный ритм жизни страны…

— Вы знаете, какой это крест был — отвечать на письма? Если, не дай бог, вы ответили не по существу, это становилось предметом серьезных разбирательств. Директивные органы: и Центральный комитет партии, и Совет министров, и обкомы, — принимали меры. Для этого им не надо было особенно думать: библейские ценности, изложенные марксистским языком, были одними и теми же.

Однако литературная часть газеты страдала. Я считаю, можно было говорить о вечных ценностях более кучеряво. Но это была особенность "Правды", ее стиль, и мы им гордились.

— Еще одной особенностью "Правды" были передовые статьи, больше ни в одном мировом СМИ не было и нет такого жанра. Вы писали передовые?

В шутку говорили, что передовую может написать и первокурсник журфака по безошибочному алгоритму: стандарт, зачин, цитаты и т. д. Сначала передовые выходили неподписанными и выражали мнение газеты. Подписные передовые стали выходить, чтобы активизировать творчество, чтобы суконный язык заменить более живым.

Я написал две передовые: "Цена непрофессионализма" и "Цена некомпетентности". В то время к власти приходили болтуны: популяризаторы экономики Буничи, Гайдар, Попов… Я написал, что взгляды Черниченко — это пещерный антикоммунизм. После публикации председатель Верховного совета Лаптев написал Фролову, что "так нельзя" писать в центральном органе и подписался: "С коммунистическим приветом, Иван Лаптев".

Вторая передовая была с конкретными примерами и аргументированной критикой члена-корреспондента Павла Бунича и академика Шаталина. Фролов сказал, что мы сбиваем партию такими передовыми.

— Юрий Алексеевич, вы пришли в "Правду" при главном редакторе Викторе Григорьевиче Афанасьеве и ушли при сменившем его Иване Тимофеевиче Фролове. Какую роль в жизни "Правды" сыграл Иван Тимофеевич?

Замена Афанасьева демагогом и пьяницей Фроловым была спровоцированной акцией. Я согласен со Станиславом Пастуховым (обозреватель "Правды". — Ред.), который сказал, что Фролов был специально послан, чтобы раздавить "Правду" как организационный, интеллектуальный орган. Фролов привел с собой Гайдара, а Гайдар привел людей из советской торговли.

— Отец Егора Гайдара, Тимур Аркадьевич, был собкорром "Правды" на Кубе. Егор Тимурович рос и учился в отрыве от страны. Он никогда не был на производстве, не знал, чем живет страна, откуда появляется прибыль, как формируется бюджет…

— Гайдар был необразованным человеком, нулевым экономистом, типичным марксистско-ленинским начетчиком. Он опубликовал заметку о том, как хорошо, что в стране начинает страховую деятельность некая итальянская страховая компания. Ныне эту публикацию назвали бы проплаченной. Я ответил, что, впуская иностранную валюту, мы становимся на прямой путь развала финансовой системы страны. Был скандал на летучке, я прилюдно попросил его объяснить, что такое себестоимость — дважды два для экономиста. Гайдар не смог объяснить, из чего она складывается. Он, как и Фролов, думал, что пришел к серым людям, а мы соображали…

— А могли бы вы рассказать о том, кто и как в "Правде" писал известный ответ Нине Андреевой?

— Никто почему-то не хочет признаваться сейчас. Насколько я знаю из частных разговоров, письмо писалось в отделе Ильина. Эти ребята были выдрессированы ложно понимаемой партийной дисциплиной. Ильин — последний главный редактор "Правды", редактор партийного отдела, в своих воспоминаниях говорит, что это мы подготовили ответ, а отвозил его на согласование Черняк, который после этого стал ответственным секретарем "Правды".

Читайте также: Евгений Примаков: "Правда" была нашим домом

— Юрий Алексеевич, думаю, вы согласитесь с тем, что с уходом газеты "Правда" не стало органа печати, который оказывал бы какое-то значимое влияние на жизнь страны. Тем не менее, как вы считаете, возможно ли возрождение газеты?

— Газета "Правда", с ее ролью в жизни страны, ни при каких условиях не возродится. Газета была уникальная, как и вся система советской журналистики. Она людей ставила на пути к Богу. И вы сделали большое дело, что сохранили название "Правда". Я регулярно читаю ваш портал "Правда.Ру". Вы вольно или невольно нащупали путь, которым пошла бы "Правда", если бы не было 1991 года и всей последующей вакханалии. Я думаю, что "Правда" не исчезла — она только через точку: "Правда.Ру".

— Пожалуйста, расскажите о каком-нибудь смешном эпизоде вашей работы в "Правде"?

— Когда я пришел в "Правду", там была своего рода проверка на прочность — как ты в отношении выпивки. Однажды Егор Тимурович Гайдар по случаю своего дня рождения накрыл стол: какая-то колбаска и посреди стола на 80 человек стояла одна бутылка водки. Черняк спрашивает: "Егор Тимурович, а ты и в экономике так же разбираешься, как в умении организовывать день рождения?" Егор Тимурович сбегал и принес еще одну бутылку водки. Черняк сказал: "Я чувствую, экономике нашей грозит то же самое".

Читайте самое интересное в рубрике "Общество"

Автор Вадим Горшенин
Вадим Горшенин — председатель совета директоров Правды. Ру *