1812 год: рижский "ленд-лиз" и успехи на севере

В августе 1812 года корпус Витгенштейна, одержав победу в сражении под Полоцком, сорвал наступление войск французского маршала Удино на Санкт-Петербург, чем спас столицу. Но чем же в это время занимался соседний корпус французского маршала Макдональда? Почему он спокойно смотрел на то, как Витгенштейн громил Удино и даже не попытался ему помочь?

Фото:

Обвинять Макдональда в "преступной бездеятельности", конечно же, нельзя, поскольку перед его войсками была поставлена важная задача. Они должны были занять Ригу — город, захват которого был для Наполеона куда важнее, чем, например, Москва. Но почему же Император проявлял повышенный интерес к этому не особенно крупному в те времена провинциальному прибалтийскому городу?

Причин тому было несколько. В первую очередь захват Риги был необходим для того, чтобы пресечь неофициальный "ленд-лиз" из Англии, который осуществлялся именно через нее. Великобритания, которая в начале войны официально не была союзницей России (ибо союз был разорван после заключения Тильзитского мира), тем не менее, помогала нам неофициально. И в первую очередь — ружьями, которых нашей армии катастрофически не хватало, поскольку быстро формирующиеся пополнения вычерпали до дна все имеющиеся запасы уже к середине августа, а оружейные заводы не справлялись с государственным заказом.

И вот, уже осенью 1812 года ружейные заказы для России были размещены на английских заводах. Например, с проживавшими в России промышленниками Кремером и Бердом был заключен договор на поставку 50 тысяч ружей. О цене не беспокоились — еще в начале 1812 года Англия предоставила России субсидии на общую сумму 165 миллионов рублей.

Однако и этого не хватало — и тогда на Британских островах начался сбор добровольных пожертвований (прямо как столетием с небольшим позже — в 40-х годах XX века). Активно жертвовали не только состоятельные люди. Так, 8 фунтов 13 шиллингов 6 пенсов предоставила группа парусных мастеров и ткачей фабрики Лаймхаус, 3 фунта 3 шиллинга пришло от двух плотников и каменщика, 1 фунт 10 шиллингов — от 15 рабочих мануфактуры Уэлнера и Картрайта, и т. д. Все подданные Британской короны жертвовали столько, сколько могли для победы над общим врагом.

Вооружение же, а также необходимые боеприпасы доставлялись в основном через Ригу. Так что, захватив ее, Наполеон мог сильно затруднить снабжение России необходимыми для войны товарами. Кроме того, Рига была очень удобным морским портом, который можно было использовать как базу для мелководных гребных канонерок (Франция располагала тогда примерно 2 тысячами таких судов), которые поддержали бы французов при наступлении на Петербург. И наконец, потеря Риги сделала бы весьма затруднительным ввод в войну русских дивизий, находившихся в Финляндии.

Так что, как вы понимаете, Макдональду нужно было взять Ригу во что бы то ни стало, а русским соответственно — не допустить этого. Следует заметить, что силы на первый взгляд были почти равными — 20-тысячному прусскому корпусу генерала Юлиуса Августа Рейнгольда фон Граверта, который Макдональд отправил прямо под Ригу, противостоял 18-тысячный гарнизон под командованием опытного генерала Ивана Николаевича Эссена (хотя по настоящему этого шведа на русской службе звали Магнус Густав). Однако последний мог противопоставить профессиональным военным в основном лишь резервные части, состоявшие из необученных рекрутов. Правда, у пруссаков совсем не было тяжелой артиллерии, без которой осада любого города представлялась делом практически безнадежным.

У Эссена орудий тоже было немного, однако тут его выручил флот. В Риге имелось 40 гребных канонерок, и каждая была вооружена восемью пушками и имела до 70-ти человек экипажа. Ими командовал адмирал Шешуков. Кроме того, еще в первой половине июня Эссен получил письмо от английского контр-адмирала Мартена, в котором тот предлагал свое содействие в обороне Риги. Эссен ответил согласием. 24 июня Мартен прибыл к Риге с несколькими судами. Помог и Петербург. В итоге к началу войны в Риге и ее окрестностях находилось примерно 130 военных судов, большую часть которых составляли канонерки.

Прибытие дополнительных сил было весьма своевременным. В начале июля Граверт пошел в наступление. Наиболее серьезное столкновение с наступающими прусскими войсками произошло 7 июля у местечка Гросс-Экау. Против оборонявшихся численностью три-четыре тысячи человек с 10-ю орудиями выступило 7 тысяч пруссаков при 32 орудиях. Командующий русским отрядом генерал Левиз писал в донесении: "7 июля в 5 часов вечера меня атаковал прусский генерал Граверт с 7 тысячами человек. Я продержался четыре часа под сильным артиллерийским огнем и был счастлив, что мне удалось потерять только300человекиотойтикРиге, куда прибыл к 8 часам вечера".

Наступление продолжалось, и уже к 14 июля неприятельские войска отстояли от Риги минимум в 14 верстах. Это наступление заставило генерала Эссена принять дополнительные меры по обороне города. Для расчистки района обстрела перед крепостью были сожжены петербургские и московские предместья. Правда, здесь не обошлось без жертв — командующий, который, увы, не разбирался в метеорологии, дал приказ зажечь предместья, когда ветер дул в сторону города. Более 5 тысяч человек погибло, и еще 10 тысяч остались без крова и имущества. Из-за этого безграмотного и проведенного в большой спешке мероприятия пожар уничтожил примерно треть Риги.

Тем временем Граверт прислал требование сдать город, а Эссен, соответственно, ответил отказом. По идее, после этого должен был последовать штурм города, однако такового не случилось — у наступающих не было осадных орудий. Поэтому Граверт решил дождаться их подвоза, а сам принялся стягивать свой корпус к городу и запасаться фуражом, провизией и боеприпасами.

Эссен решил не дожидаться активных действий противника и перехватить инициативу. 24 июля его войска при поддержке русских и британских канонерок атаковали пруссаков возле Шлока, который находился в тылу у неприятеля. Потеряв около 150-ти человек, противник отступил. 10 августа была проведена похожая атака в направлении Олая. Здесь успехи были куда более значительными — пруссаки потеряли убитыми, раненными и пленными около 1500 солдат и офицеров. Все это заставило Граверта отступить от непокорного города, а Макдональда — срочно выслать ему подкрепления. Поэтому-то прославленный маршал и не смог оказать помощь Удино и Сен-Сиру — он боялся, что пруссаков разобьют, если он отойдет на юг.

Однако помощь пришла и Эссену — 27 августа около Риги высадился корпус генерала Фаддея Федоровича Штейнгеля численностью в 15 тысяч человек (с артиллерией и кавалерией), пришедший из Финляндии. Посовещавшись, Эссен и Штейнгель решили атаковать Митаву — город, где были сосредоточены склады боеприпасов и продовольствия прусского корпуса, а также Руэнталь, куда прибыли из Германии долгожданные осадные орудия. Рейд против Митавы прошел удачно — русские войска под прикрытием канонерок успешно высадились у города, вышибли оттуда пруссаков и захватили склады. Уничтожив то, что не могли унести с собой, солдаты и офицеры возвратились в Ригу с победой.

У Руэнталя нашим повезло меньше — сменивший Граверта более энергичный и талантливый генерал Иоганн Давид Людвиг Йорк, граф фон Вартенберг, сумел организовать оборону и отбил атаку, причем русские понесли большие потери. Однако этот рейд настолько напугал Наполеона, что он приказал отправить осадные орудия в Мемель, расположенный достаточно далеко от Риги. Теперь становилось совершенно очевидно, что штурм города не состоится. И с идеей похода на Петербург, соответственно, тоже следовало попрощаться.

В итоге на самом северном фланге армии Наполеона сложилась неблагоприятная для него ситуация — Макдональд не мог атаковать Витгенштейна, который держал под "прицелом" войска Сен-Сира, не давая им выйти из Полоцка. Ведь если бы он сделал это, то Штейнгель при поддержке канонерок ударил бы ему в тыл. Штурмовать Ригу он тоже не мог — парк осадных орудий был убран от греха подальше аж в Мемель. С теми же средствами, что были у него под рукой, маршал не смог бы захватить даже расположенные рядом с Ригой деревни.

Загнать же русских в Ригу и блокировать их там тоже не получалось — для этого прежде следовало подавить активность канонерок, а сделать это было нечем — ведь своих судов у Макдональда не было. Кроме того, генерал Йорк, хоть и был весьма талантлив как полководец, не представлялся маршалу надежным помощником, поскольку он был прусским патриотом и критиковал правительство своей страны за то, что оно вступило в союз с Наполеоном. В результате Макдональд начал сомневаться в надежности своих войск, а подобный настрой ничуть не способствует ведению активных боевых действий.

Все это привело к тому, что после катастрофы под Митавой и отражения атаки на Руэниталь война под Ригой стала позиционной. До октября 1812 года она представляла собой лишь серию мелких стычек, в которых обе стороны не несли значительного урона. Штейнгель же тем временем принимал пополнения, да и Витгенштейн — тоже. А вот Макдональду и Сен-Сиру Наполеон уже ничем не мог помочь — у него у самого резервов не хватало. В общем, время работало на русскую армию, и вскоре она смогла воспользоваться этим обстоятельством…

Читайте самое интересное в рубрике "Общество"