Когда-то группа ABBA пела: "Победитель получает всё". А для этого надо побеждать и гордиться своей страной. Пример тому Петр I, который поставил всю Европу в зависимость от России.
Секретарь французского посольства в Петербурге виконт де Гашен, очевидец пребывания Великого Петра во Франции в 1717 году, подтвердил это и стал свидетелем заключения первого договора между двумя державами. Но была Полтава, поверженная северная европейская супердержава, и с "этими московитами" надо было считаться. Сейчас нам об этом можно только мечтать.
Уже при Петре французы заинтересовались Россией. Предложения были весьма вкусные. Ну не в грязном и нищем Париже же прозябать… Версаль оставим сказочникам. Уже в 1711 году архитектор Ле Блан, прихватив жену, 6-летнего сына, повара, горничную и двух лакеев, рванул в тьмутаракань. Не пожалел. Понятно, что французы много рассказывали царю о своей стране, которая неприветливо приняла молодого царя в прошлом веке. Полтавы-то не было.
Зато в 1717 году Петр прибыл в Кале. Правда, без жены. Хотя Екатерина сопровождала его даже в неудачном Прутском походе. Французы объяснили это тем, что "Петр опасался представить в новых Афинах знаменитую ливонскую служанку". Знали бы они, каких метресс через 300 лет им поднесут французские президенты…
Регент, герцог Филипп Орлеанский, управлявший тогда от имени малолетнего короля Людовика XV, прислал маркиза де Нель приветствовать высокого гостя. Петра вся придворная чехарда мало интересовала, вот он и провел целый месяц, осматривая укрепления, порт и морские сооружения. Занятно, что он отказался от доршеза (носилок), предпочтя обычную повозку. Все-таки от Кале до Парижа немало.
В Аббевилле он осматривает суковальную фабрику, которые потом появились и в России. Игнорировав встречу на высшем уровне в Амьене, он продолжает гнать лошадей до Парижу. Правда, он остановился в Бове, где ему в спальне даже повесили портреты его отца и матери. Интересно, кто там был изображен. Намечался большой концерт и фейерверк. Но Петр ограничился дешевым обедом и снова рванул в Париж.
7 мая местные жители разошлись, ожидая проезд русской знаменитости, зато оставшиеся тысячи парижан, увидели московского царя ближе к 10 вечера. Как писали современники, местные дамы сгорали от желания увидеть балтийского (отмечу, уже не московитского) медведя. Кто-то вспомнил о донских казаках, но Петру все было ни по чем. Надо помнить, что до 1716 года имя полтавского победителя не было в списке государей Европы. Была Россия. Да. Но только как деревня с безграничной территорией.
Описать царя — высок, худощав и хорошо сложен. Есть тик, резок и очень надменен. Скупой на слова, он только спрашивал.
"Одежда его была так проста, как будто он был плотником в Саардаме", — говорили очевидцы.
Круглый парик, длинный кафтан, но с золотыми пуговицами, без манжет. На то они и французы. Мода превыше всего.
Понятно, что там за кордоном, нас всегда сравнивали и будут сравнивать со скифами, татарами, варварами, пока Россия не понадобится в трудные для кого-нибудь годы. Если наша власть сама не угробит Россию. За триста лет ничего не изменилось.
Любопытно, что только Толстой мог изъясняться по-французски. Впечатлил принимающую сторону шут Зотов. Это был старый карлик с седыми волосами. Русские пили все, правда, подчёркивали тамошние "дипломаты", "царское величество никогда не напивался до потери сознания". Но это же Пётр...
Старый Лувр нашего царя не удивил, и он потребовал помещение попроще и посвободнее. Вот его и отправили в отель Ледигьер около арсенала. Зачем? Чтобы поставить одну походную кровать Петра. Потом были встречи с придворными, на которых Пётр блеснул своей куртуазностью. Впрочем, как настоящий рубака в Европу, царь просил избавить его от церемоний и требовал показать ему госпитали, арсеналы и промышленные мануфактуры.
Как же можно пропустить 10 мая? В этот день семилетний Людовик XV со своим воспитателем маршалом Виллеруа посетил царя. Малыш повторил многое сказанное своими придворными, на что царь Петр ответил: "Может быть, придет время, когда мы будем нужны друг другу". Судя по Макрону, время ещё не подошло.
Интересны подарки, преподнесенные царю от Парижа. В Москве бы это постыдились бить челом. Но вот французы дали 12 дюжин восковых свячей, понятно, что перевязанные голубыми ленточками и всякой мишурой, также дали дюжины сухого варенья, уложенные в корзины и покрытые белой тафтой. А мы всю Европу тогда все соболями закидывали.
Петру это было ни к чему. Его интересовало совсем иное. И он быстро тронулся изучать промышленность Франции, одетый, как "простой буржуа, в сопровождении одного из своих офицеров". Он хотел всё видеть и все знать. Карета ему была не нужна, ездил он в простой двуколке. Он посетил пушечно-литейный завод, арсенал, ботанический сад, встречался с плотниками, столярами. И только после этого вспомнил об этикете.
Надо было ехать в Версаль, где он и встретил наследника. И, по-хрестоматийному, поднял его на руки, поцеловал и внес по лестнице в зал. Как бы кто ни говорил сегодня, все так и было. "Вы начинаете свое царствование, а я свое кончаю. Надеюсь, вы удостоите своей дружбой моего преемника. Я очень боюсь, что у меня не хватит времени, чтобы окончить мою работу", — провидчески сказал Петр Великий.
Замечу, что Пётр тогда произвел на французов самое лучшее впечатление.
Маршал Виллеруа писал маркизе Мантенон: "Этот принц вовсе не варвар, как об этом многие говорят. Он выказал величие, великодушие и обходительность, которых мы не ожидали".