Среди русских классиков немало талантливых авторов, которые сумели своим творчеством приоткрыть завесу русской жизни, точно и реалистично обозначить основные социально-экономические проблемы.
В первую очередь, это А. Н. Островский. Сам родом из купеческой среды, он точно нарисовал в своих пьесах мир купечества ("тёмное царство"— аксиома советских учебников) и провинциальных российских городов. Герои его произведений живут среди диких нравов и обычаев. Хозяевами жизни выступают те, у кого есть деньги, остальные не имеют даже права думать и поступать по-своему.
Впрочем, наше "трудовое" купечество было не всегда "тёмным" и диким. Начало 19 века и вторая половина — небо и земля. С началом промышленной революции и русского фабричного бума, когда начинают появляться сталеплавильные заводы, ткацкие фабрики, наше купечество, посещая для ознакомления европейские страны, меняет не только одёжку, но и менталитет.
Стиль и образ жизни его изменился, оно приобщается к культуре, говорит правильно и красиво. Бывает, что даже читает французские газеты и всё чаще носит европейские костюмы.
Типичным представителем передового купечества был Савва Морозов.
С 1886 года он становится директором-распорядителем Товарищества Никольской мануфактуры "Саввы Морозова сын и Ко". Русская пресса окрестила Морозова "купеческим воеводой". На Всероссийской промышленной выставке и ярмарке в Нижнем Новгороде, как председатель ярмарочного комитета, Морозов подносил царю хлеб-соль. Ему принадлежат мудрые слова:
"Богато наделённой русской земле и щедро одарённому русскому народу не пристало быть данниками чужой казны и чужого народа… Россия, благодаря своим естественным богатствам, благодаря исключительной сметливости своего населения, благодаря редкой выносливости своего рабочего, может и должна быть одной из первых по промышленности стран Европы".
Кстати, ему принадлежали и хлопковые поля в Туркестане. Зная, что Ельцин расплатился миллиардами с Францией в 1990-е годы за когда-то занятые царём кредиты, накануне Первой мировой войны, почему бы не прозондировать нашему МИД вопрос о возврате российской собственности "взад".
На своих фабриках Морозов ввёл оплату по беременности женщинам-работницам. Имел своих стипендиатов в технических вузах страны. Ну, а уж говорить о его благотворительности здесь не хватит места.
Спросите у нынешних бизнесменов — любят ли они платить налоги. И сколько они платят. А если подумать, что наши олигархи, сидящие у нефтегазовых куриц, несущих им золотые яйца, скорее всего, вообще ничего не платят в пользу государства, стоит только пожалеть старое русское купечество.
Налоги никто и никогда не любил платить. Всё зависит не только от того, сколько ты зарабатываешь, но и от того, что делиться и копейками, и миллионами никто никогда не хочет. Также и русское купечество не очень-то любило делиться прибылью с царской казной.
В дореволюционной России для купеческого сословия было установлено имущественно-правовое деление на гильдии. Например, в начале 19 века к первой гильдии относились купцы с капиталом в размере 50 тысяч рублей и больше, ко второй — 20 тысяч. К "нищете" относили купцы третьей гильдии — 7 тысяч.
Отметим, что каждой гильдии предписывалось вести строго определённый образ жизни. "Третьеклассник" мог владеть только скромным деревянным домом, больше похожим на избу. Ездить по городу ему позволялось только в одноконной телеге. Его также можно было драть, как и обывателя-мещанина.
Купец второй гильдии был избавлен от порки. И имел пароконную повозку и более дорогой кафтан для присутственных мест.
Зато купец первой гильдии уже мог затмить элиту тогдашнего времени. А это — загородные дачи и поместья, раззолочённые кареты с четвёркой хороших лошадей, дворянская одежда. Они также освобождались от воинской повинности.
Понятно, что у таких бизнесменов закономерно вставал вопрос: поприжать денежки и быть выпоротым в полицейском участке или, всё же, поделиться с государством бырышами и именоваться "Вашим степенством". А это уже и льготы, и, может быть, даже медалька на шею за вспомогание родному городу.
Когда-то по делам службы я катил в автобусе с журналистским пулом по Сочи. Зашла речь о туристических поездках. Сидевший рядом молодой человек безапеляционно заявил, что он "не видит себя отдыхающим в России". То ли дело Париж, а не какая-то Москва.
Я спросил: "А Москва, чем она плоха?"
Ответ был заранее понятен: "А что здесь глядеть… То ли дело, Питер…"
На мои слова, что Москва — это не дворянский, а купеческий город, где наиболее чувствуются русские традиции градостроительства, и не вина наших предков, что за годы СССР, а особенно за последние годы безудержного рвачества нынешних нуворишей, добивших старую Москву, здесь действительно, кроме Кремля, смотреть нечего, он согласился. Жемчужины той купеческой Москвы придется ещё поискать среди бетонно-стеклянных новостроек.
Прав был Павел Бурышкин, хорошо знавший купеческую Москву конца 19 века, который указывал на постоянный спор Москвы с Петербургом. Чиновный Петербург противопоставляли купеческой Москве. Но Петербург недолюбливал не только купеческую Москву. Он не любил и грибоедовскую Москву, и Москву "Войны и мира", и даже Москву славянофилов.
Москва считалась купеческим городом, где представители торговли и промышленности занимали руководящие места, в частности, в Московском городском общественном управлении, с другой стороны — во всех некупеческих слоях московского общества — и в дворянстве, и в чиновничестве, и в кругах интеллигенции, как правой, так и левой, — отношение к "толстосумам" было, в общем, малодружелюбным, насмешливым.
Во всяком случае, "торгово-промышленники" отнюдь не пользовались тем значением и не имели того удельного веса, которые они должны были иметь благодаря своему руководящему участию в русской хозяйственной жизни, и которыми пользовались их западные, европейские и особливо заокеанские коллеги в своих странах.
Ищите и обрящете… Замоскворечье, которое создавалось главными благодетелями и меценатами города старого времени — купцами. Лефортово, которое открывало смену эпох, когда Москва вельмож исчезала, сменяясь деловитым городом купцов и промышленников.
Увы, всё это сегодня потонуло в бездумной погоне за наживой новыми "купцами", и русских среди нет, кажется.