Секретность и темнота — сильнейшее его оружие,
он просто не может без них обойтись,
не может оставить свое странное
беспорядочное пространство, иначе говоря —
не может перестать быть партизаном.
Карл Шмит
Ныне существующая глобализация спешит быстро покончить с крестьянством, насаждая скотский культ денег и технологий, всеобщую пошлость и цинизм, варварскую гомогенизацию культур с грязным распространением религиозного нигилизма. Как в своё время определил Толкиен, современный мир зиждется на моторизации и потере контакта с землей и космосом.
Этот мир стоит на всеобщей американизации — вот в чем в наши дни кроется опасность, которую обличали как американские, так и европейские гении. С нею десятилетиями сражались угнетенные народы третьего мира, которые теперь превратились в независимые государства, ставшие покорными субъектами американской матрицы. Китайский ли, вьетнамский или кубинский народы теперь виртуально американизированы, хотя они были теми героями, которые в течение последнего столетия храбро сражались против американизации и империализма, они обладали оружием, которое на сегодняшний день оказалось утерянным — это любовь к своей земле и теллурическая связь с почвой. Именно это свойство делало партизана (будем использовать этот универсальный термин, хотя испанский его вариант более звучен — guerrillero!) таким сильным и эффективным в не таком далёком прошлом, когда капитализм был всего лишь бумажным тигром.
Сила такого теллурического сопротивления уходит своими корнями в глубину крестьянских времен, она была хорошо известна европейским народам, особенно русским и испанцам, которые оказывали мужественное сопротивление захватническим войскам Наполеона. Их дух борьбы был прекрасно изучен знаменитым немецким мыслителем и юристом Карлом Шмитом, теперь его труды используют многие, в том числе и агенты неоконсерватизма. Увлеченный историей, Шмит в шестидесятые годы хотел понять, что делает сопротивление стран третьего мира таким эффективным, и он писал: Я непременно настаиваю на четырех критериях, определяющих настоящего партизана, и первый из них — это тот, что Хавьер Замора назвал теллурическим характером партизана.
Читайте также: Русское сопротивление капитализму барокко
Этот теллурический характер лежит в неразрывной связи с реальностью ощущения земли, почвы; вот почему во многих странах не было различия между коммунистом и националистом; именно это в прошлом сделало националистическое и коммунистическое сопротивление таким сильным в борьбе с модернизированным завоевателем.
Для партизан, которые воевали в 1808/13 в Испании, Тироле, России это (теллурическая черта) было достаточно очевидно. Но также и партизанские бои во время Второй Мировой войны, а затем и в Индокитае и в других странах, связанные с именами Мао Цзедуна, Хо Ши Мина и Фиделя Кастро, приводят нас к пониманию этого отношения к земле, почве, — вместе с коренным населением и географическими особенностями данной местности — горами, лесом, джунглями или пустыней, что остается неизменным и в наши дни. Карл Шмит очень вдохновлен своей темой: ведь нацисты проиграли России именно по этой причине, а Запад теперь теряет свои колонии тоже по этой причине. Убежденный в превосходстве аграрной модели сопротивления, он даже добавляет, что "моторизированный партизан теряет свой теллурический характер".
Контакт с землей дает нам особый дух, таинственную теллурическую силу: Секретность и темнота — сильнейшее его оружие, он просто не может без них обойтись, не может оставить свое странное беспорядочное пространство, иначе говоря — не может перестать быть партизаном. Однако превыше всего ученый ставит особые отношения между верой и почвой, как это очевидно в случае с испанским и русским народами. Такие народы не могут проиграть битву, потому что их земля — это их вера, и наоборот, вера — их земля. Это простое наблюдение должно было бы предотвратить безумное нападение Германии на Россию и полоумный план заселения Украины и России немецкими крестьянами.
Испанская партизанская война — "герилья", тирольское восстание 1809 и русская партизанская война в 1812 были основными, исконными движениями набожного католического или православного народов, чьи религиозные традиции были не тронуты философским духом революционной Франции; в этом смысле эти народы были слабо развиты.
Вот почему немного позднее великое советское кино так настаивало на фольклорных темах (как в фильмах Птушко или Роу). Советская Россия тогда объединила две важные темы (хотел бы я, чтобы Россия или какая-нибудь иная страна могли бы сделать такое сегодня!): патриотическую самооборону и мировую революции. И Сталин сумел мастерски представить такой синтез, ошеломивший мир между 1941 и 1945 годами.
Цитирую Шмита: Сталин умело соединил сильный потенциал национального и местного сопротивления — основные силы обороны, теллурическую мощь с патриотической самообороной в борьбе с иноземным захватчиком — с агрессивной природой интернациональной коммунистической всемирной революции. Однако же для англо-саксонского нового мирового порядка основательницей партизанского сопротивления была героиня Франции Жанна д'Арк, которая была моделью и примером для многих народов и многих движения сопротивления.
Читайте также: Гилберт Честертон против американизации мира
По этому поводу Шмит пишет: "Иная грань вражды следует из теллурического характера партизана. Он защищает клочок земли, с которым он искони состоял в неразрывной связи. Его базовой позицией остается позиция оборонительная, несмотря на его возрастающую мобильность. Он ведет себя точно так же, как Святая Жанна из Арка пред лицом церковного судилища. Она не была партизаном, она боролась с англичанами обычным манером. И когда судья задавал ей теологически каверзные вопросы о том, заявляла ли она, что Бог ненавидит англичан, она же отвечала: "Любит или ненавидит Бог англичан, я того не знаю, я знаю лишь то, что они должны быть изгнаны из Франции".
Сегодня же любое местное или патриотическое сопротивление мировому порядку, кажется, сошло на нет. У народов нет ни качеств, ни характеристик партизан добрых старых времен. Мы были слишком американизированы, стандартизированы и сформированы глобальным капитализмом и заразной, патологической привязанностью к технологиям. Нас повсюду настигает американская матрица, а нынешние поколения людей, кажется, не осознают этого факта; в любом уголке нашего мира теперь высится торговый центр, вездесущи скоростные дороги и аэропорты, огромные автостоянки — всё это загрязняет землю, и это всё. Карл Шмит осознавал приход такого будущего, как осознавали то и другие германские мыслители (мне в первую очередь приходит на память Маркузе и Хайдеггер), он пишет о рисках, которые называет моторизацией:
Его мобильность на столько увеличилась благодаря моторизации, что он рискует оказаться полностью дислоцированным… Моторизированный партизан теряет свой теллурический характер. Однако даже исконный партизан аграрного происхождения оказывается втянутым в поле невидимого силового барьера неотразимого техно-индустриального прогресса. Таким образом его мобильность увеличилась за счет моторизации, и теперь он подвержен риску полного отрыва от земли…
Дислокация — главный девиз глобализации, в переводе с латыни это слово означает того, кто потерял свое пространство, того, у кого нет больше пространства, а также оно обозначает умственно свихнувшегося. Принятие капиталистической глобализации означает необходимость платить десять тысяч долларов за квадратный метр, получая зарплату в тысячу долларов в месяц, и при этом сверяясь десять часов в день с десятью квадратными сантиметрами своего smart phone-а.
Мы видим, что человечество в этом столетии хочет "пере-открывать" свое пространство и свое время, а с другой стороны — окончательно пренебречь ими и совершенно их забыть. А мы между тем можем бережно хранить в памяти и воздать почести великому примеру партизан.
Когда я изгоню отсюда всех твоих врагов,
Тогда помыслю я о возмещении
Жанна д'Арк (и Шекспир)
Читайте самое интересное в рубрике "Общество"