Остров Слез превратили в аттракцион для туристов

Соловецкие острова расположены при входе в Онежскую губу Белого моря. «Спешите посетить жемчужину Беломорья, живописный архипелаг с уникальными памятниками зодчества!» - взывают туристические проспекты. Озера здесь изобилуют рыбой, кругом обширные луга, в лесу настоящее ягодное царство. Многие почитают эти места как священные и благодатные, но в то же время трудно забыть об их трагической истории…

Прежде всего - откуда взялось название «Соловец» или «Соловки»? Соловьи тут вовсе ни при чем, как вы могли подумать. Происходят эти слова от финского «соло», что означает «глухой, безлюдный лес», или «солос» – сруб, или «суолов» – остров.

У подножья горы Секирной, у Гремячего кряжа в 1429 году осели два инока - Герман и Савватий. Со временем к ним примкнули и другие отшельники. Спустя полтора десятка лет у Секирной горы поднялся монастырь. Восемь огромных башен с амбразурами и семь церквей окружили стеной с семью воротами. Стены сложили из громадных диких камней и гранитных глыб.

Смотрите фоторепортаж: Остров будущего

Год от года ширилась обитель. В монастыре имелись большая библиотека с ценными книгами, находились начальное училище и иконописная мастерская. При Екатерине II соловецкие монахи владели пятью тысячами крестьян и немалыми площадями земель Поморья.

Кроме того, Соловки являлись и стратегическим пунктом. В 1571 году здешние монахи отбили нападение шведов. В 1854-м выдержали бомбардировку англичан с моря – на штурм крепостной обители бритты не решились.

Еще в эпоху Российской империи возникла традиция ссылать на Соловки неугодных лиц. Могилы некоторых знатных узников могли служить «предметом гордости» обители. Так, у стен Преображенского собора уцелела плита, под которой покоились останки Петра Кальнышевского.

Это последний атаман Запорожской Сечи, заточенный сюда при Екатерине II . После многолетней отсидки и последующего помилования он не пожелал возвращаться на родину, на Украину, и дожил здесь до 112 лет.

Читайте также: Женщинам не место на Святой горе

В 90-х годах XIX века ссылать сюда перестали. Но при советской власти эта традиция возобновилась.

На острове был построен «Соловецкий лагерь особого назначения» – сокращенно СЛОН. С подачи чекистов это животное красовалось на лагерной эмблеме. Позже появилось более соответствующее наименование – СТОН (Соловецкая тюрьма особого назначения). Эта аббревиатура, как и сам застенок, обрела мировую известность.

Новую суть Соловков олицетворяла Секирка, Секирная гора. Вот воспоминания одного из бывших соловецких заключенных, московского интеллигента, переводчика Олега Волкова, отбывшего срок по «валютной» статье:

«Для тех, кто сидел на острове, не было страшнее слова. Именно там, в церкви на Секирной горе, достойные выученики Дзержинского изобретательно применяли целую гамму пыток и изощренных мучительств, начиная от «жердочки» - тоненькой перекладины, на которой надо было сидеть сутками, удерживая равновесие, без сна и без пищи, под страхом зверского избиения, до спуска связанного истязуемого по обледенелым каменным ступеням стометровой лестницы. Внизу подбирали искалеченные тела с перебитыми костями и проломленной головой. Массовые расстрелы тоже устраивались на Секирной».

Однажды Волкова с партией заключенных снарядили на рытье могил.

«Эпидемия сыпного тифа косила зэков невозбранно, - вспоминает Волков. - В законченную яму спешно сбрасывали привезенные трупы. А рядом возвышалась прошлогодняя земляная насыпь. Возчик объяснил: под ней останки массовых расстрелов на Секирной. В памяти запечатлелись суровые силуэты башен монастыря… Мнилось: не сизые клубы холодных морских туманов застят четкие очертания башен и колокольни, а испарения скопища пришибленных людишек, зловонное облако ругани и богохульств. Каторга стерла призрак святой обители».

Через полвека, уже известным журналистом, Олег Васильевич вновь побывал на Соловках, превратившихся к тому времени в место паломничества туристов. Гиды вовсю расхваливали здешние красоты, но почти не упоминали о событиях, которым сам Волков был свидетелем.

«Кто это взывал к теням Бухенвальда? – пишет он. - Кто скорбным голосом возвещал о стучащем в сердце пепле Освенцима? Почему оно осталось глухо к стонам и жалобам с острова Пыток и Слез? Почему не велит оно склонить обнаженную голову и задуматься над долгим мартирологом русского народа, столбовой путь которого пролег отсюда – с Соловецких островов?…»

Самое интересное смотрите на главной странице