Британский посол переписал российскую историю

Расстрельные команды, зверства НКВД, паника, белые флаги, поднятые в колхозах перед приходом немцев. Подвиг героев-панфиловцев – легенда, а Зоя Космодемьянская была умственно нестабильной… Это не западный пасквиль времен «холодной войны», а отрывки из книги британского посла, подаренной россиянам в часть победы под Москвой. При этом издание финансировалось из московского бюджета.

Интересно, как бы отреагировала британская королева, если бы ей на день рождения преподнесли сборник речей Кромвеля, в которых он обличал зло, исходящее от монархии и призывал к полному истреблению всех членов свергнутой династии? А если бы военному министерству Соединенного Королевства предложили за его же счет издать сборник воспоминаний солдат с описанием проигранных британцами сражений, бесславных отступлений, позорной сдачи в плен? Да еще и приурочить выпуск такой книги к 65-летию «битвы за Британию»? Похоже на бред? Не стоит торопиться с выводами…

Резиденция британского посла в Москве сэра Энтона Брентона гостеприимно распахнула двери перед гостями. Десятки ветеранов битвы под Москвой, 65-летний юбилей которой сейчас широко отмечается в столице, собрались в особняке рядом со старым Арбатом, чтобы торжественно встретить годовщину начала советского контрнаступления и получить подарочный экземпляр только что вышедшей книги бывшего британского посла сэра Родрика Брейтвейта «Москва 1941. Город и его люди на войне».

Торжественный прием был организован нынешним главой дипмиссии, при активном участии которого была издана книга. Пресс-служба посольства созывала прессу, а экс-посол Брейтвейт презентовал свое творение ветеранам и журналистам.

Поскольку на тот момент саму книгу никто еще не читал, все приняли близко к сердцу слова сэра Родрика: «Она написана с любовью к России и ее народу!». У многих ветеранов, не избалованных дипломатическими приемами, на глазах проступили слезы благодарности. Расходились все в приподнятом настроении, с благостным чувством симпатии к обоим послам в частности, и к старой доброй Британии – в целом…

Но все эти чувства испарились уже после прочтения первых страниц. Напротив, появилось желание спустить подарок посла в мусоропровод.

Дело не в том, что в опусе Брейтвейта содержится прямая и высосанная из пальца клевета на наше прошлое – вовсе нет! Все сделано умнее, профессиональней и от этого – гораздо грязнее.

На одну страницу, посвященную героизму наших солдат, в те общеизвестные моменты, когда отрицать стойкость и отвагу защитников Москвы просто невозможно, приходится десяток страниц, описывающих панику в столице при известии о немецком прорыве. Начавшиеся погромы магазинов и продовольственных складов, грабежи средь бела дня, беспорядки на московских заводах, избиения милиционеров и партийных руководителей, бегство из города советской номенклатуры и тому подобное.

Собственно битве под Москвой уделено никак не более трети объема книги – остальное содержимое опуса рассказывает читателю о «преступлениях сталинского режима», репрессиях против инакомыслящих, концлагерях, ошеломляющих поражениях наших войск в первый период войны, расстрелах дезертиров и антисоветчиков, зверствах НКВД, страданиях миллионов спешно эвакуированных рабочих оборонных заводов и так далее.

Чтобы не быть голословным, приведем лишь несколько характерных для содержания книги цитат.

«Когда началась война, репрессии среди военных начались снова и всерьез. Командиров, младший военный состав, рядовых солдат расстреливали за некомпетентность, панику, трусость или даже просто потому, что кому-то из них не повезло. Командиры расстреливали подчиненных, чтобы заставить их воевать, чтобы заслужить репутацию за решительность и твердость или отвлечь внимание от своих собственных промахов. Зверские меры применялись с самого начала войны, чтобы удержать людей на передовой и сохранить порядок в тылу» (с137).

Вот о положении в Москве:

«Вооружившись молотками и лопатами, рабочие нападали на своих начальников, должностных лиц НКВД, дружинников, руководителей местных органов партии и на любого, кто пытался образумить их» (с.226).

«Люди дрались, толкали пожилых женщин, и раздавались традиционные крики русской толпы: «Бей евреев!» (с227) «В колхозах в Подмосковье люди поднимали белые флаги и пытались препятствовать эвакуации домашнего скота» (с229).
 
О 28 панфиловцах, павших у разъезда Дубосеково, Брейтвейт пишет, что это не более чем «легенда», правда, с неким удивлением признавая, что «попытки поставить под сомнение легенду до сих пор глубоко возмущают российских патриотов и ветеранов» (с276).

Подвиг Зои Космодемьянской по мнению автора был «бессмысленным» а в отношении самой Зои «скептики сомневались в ее умственной стабильности» (293).

Сталин в книге, конечно же «параноик» (с309), советские солдаты, вступившие под конец войны на немецкую землю, естественно первым делом, «предались мстительной ярости насилия, убийств, грабежей, о размерах и причинах которых историки еще продолжают спорить» (с324).

Предположим на секунду, что подобную книгу, написанную бывшим российским послом, столь же «правдиво и с большой любовью к Британии» выпустило бы британское издательство, тираж целиком оплатили лондонские отцы города, а торжественную презентацию закатили в российском посольстве?

Сдается, что это привело бы к грандиозному дипломатическому скандалу, неделями не слезавшему бы с первых полос мировой прессы – почище чем «дело Литвиненко». Мэр Лондона мог бы, наверно, поставить крест на своей карьере, а Москве настоятельно порекомендовали бы заменить посла – и чем скорее, тем лучше. 

Между тем, дурно пахнущую стряпню выпустило московское издательство «Голден-Би», а весь тираж был полностью, до последней копейки оплачен правительством Москвы. Начинается же книга с приветственного обращения к читателям Юрия Лужкова! Возникает впечатление, что загруженному делами мэру, который не успел прочесть книгу, просто подсунули ее на подпись с готовым текстом приветствия.

А вот кто это сделал, и кто продавил финансирование издания книги за счет московского бюджета – неплохо было бы выяснить. Возможно, у сэра Энтони Брентона, британского посла и по совместительству – куратора «Другой России», есть очень хорошие друзья в Москве, готовые проплачивать плевки в нашу историю…