История со стоянием на коленях: как боролись с "дедовщиной" в царской России

Учёба в любых заведениях не всегда мёд. Сможете ли вы вписаться в коллектив, получаете ли вы нужную для вас информацию для будущей работы — большой вопрос, который всегда стоял перед первокурсником. Другое дело, если вы вообще попали не в то учебное заведение.

Фото: РНБ, lithography Jacottet and Aubrun, publication Daziaro by Joseph-Maria Charlemagne-Baudet (1824–1870), PDM

Но что интересно, Петербургское инженерное училище всегда воспринималось как элитное учебное заведение, хотя здесь не всё так было однозначно. Об этом рассказывал и Виктор Крылов, будущий драматург, из которого полководец не вышел. Зато впоследствии он выбился в директора императорских театров, хотя и с инженерным образованием.

Дисциплина держалась не дальше кабинета директора

Речь пойдёт о дореформенном школьном образовании 60-х годов позапрошлого века. Николаевщина, одним словом. Об этом писали и говорили немало, главное, что мы представим жизнь подростков, которые постигали жизнь отнюдь не в лучшую сторону.

Речь идёт о военном учебном заведении "Главного инженерного училища". Кстати, царь Николай I тоже был военным инженером по профессии, правда его детство отличалось от маленьких кадетиков. Впрочем горнило "инженеров" в детстве прошли

• Достоевский,
• Григорович,
• Сеченов,
• Тотлебен.

И, может быть, жёсткая закалка и помогла им в будущем.

Дисциплина в Николаевские времена всегда была "железной". Хоть в гимназии, хоть в кадетских училищах. И всё же в самом центре страны, тогдашнем Петербурге, оказались учебные заведения, которые жили по своим законам. Дисциплина в училище была, но ограничивалась поверхностным контролем со стороны руководства, школяры в военной форме сами строили свои правила.

Свои "законы" разделили училище на две формации. Кто это умудрился сделать, не сидя в тюрьме, не известно.

• Младших назвали "рябцами",
• старших — "кодукторами".

Старшие избивали младших жестоко. Физических наказаний в училище официально не было, но свои отморозки (как вам, времена Александра Сергеевича!) практиковали это друг над другом.

Старшие избивали младших и за дело. То бишь в виде форменного наказания, а чаще всего просто так. Когда руки чесались. Пинки и затрещины. Но вот незадача. Однажды "кондуктора" избили "рябца", который оказался сыном придворного генерала. Не довольствуясь мордобоем, старшие отправили молодого с кровавым носом домой. К папе. Если бы они знали, чем это всё закончится.

Понятно, что папочка генерал бросился к царю. У нас что — государство или криминальный беспредел, возопил член "минобороны". В училище на этот промах никто не обратил внимание. Подумаешь, "дедовщина". У других то же самое. Но загрохотали барабаны. Оказалось, что Николай I приехал в училище. Он был вне себя от гнева:

"Я вас принял сюда, чтобы приготовить достойных сынов Отечества, а вы ведёте себя как разбойники. На колени, мерзавцы!"

Все и повалились на колени. И директор, и офицеры, и оболтусы кадеты. Царь уехал, поставив всех на уши.

Герой Севастополя тоже стоял на коленях

Забавно, что никто не знал, когда же можно было встать с колен. Отменить приказ мог только царь. Но как ему об этом сообщить. Стоя на коленях, директор училища послал адъютанта к начальнику военно-учебных заведений Ростовцеву: "Что делать?" Тот развёл руками, так как докладывать царю по субординации не смел. Выручил наследник-цесаревич Александр Николаевич. Он и заявил, что если избиение малышей в училище прекратится, он доложит об этом царю. Ещё забавнее был ответ от старшеклассников:

"Твёрдый ответ дать не можем, но употребим все усилия, чтобы этого больше не было".

Подчеркну, что ответ исходил не от имени директора и офицерского корпуса училища.

Понятно, что Николай принял этот ответ за дерзость и распорядился ещё сутки продержать всех на коленях, а потом старшеклассников отправить на Кавказ. (А вы нам вбиваете в голову, что товарищ Сталин придумал штрафбат.) Но надо отдать должное сыну царя Александру II, после Крымской войны нравы у будущих инженеров смягчились.

Отдельная тема — преподавание в инженерном училище. Учебное заведение считалось блестящим, сюда в своё время пытались попасть многие отпрыски известных фамилий. Хотя, как отмечали будущие военные инженеры, это была более общеобразовательная школа, чем специальная. И нареканий здесь было немало. Пушкина и Гоголя не читали. Четыре томика Гоголя тогда стоили бешеные деньги — 50 рублей. История преподавалась "лживо и кратко". Если говорить о чисто военном образовании, то ценилась шагистика, внешний вид чертежей, но не их наполнение. Зато некоторые за четыре года обучения не сделали ни одного выстрела из ружья или пистолета. А вот накануне парада некоторые умельцы ставили себе на голову кружку с водой, добиваясь правильности и уверенности строевой. И вода не проливалась.

Нам, через полтора векад, сложно сказать о минусах и плюсах той жизни. Сегодня минусы зашкаливают. И всё же именно инженерное училище дало России героя Севастополя Тотлебена. Он отрешился от старых приёмов фортификации и применял при обороне исключительно свои. Инженер Струве стал известным мостостроителем в век железнодорожного бума в России.

Их современники отмечали, что Инженерное училище давало своим воспитанникам слишком мало, так почему же из его стен вышло столько известных России лиц.

"Старая школа не давала знаний, но она давала охоту способным ученикам к знаниям, чего не даёт современная школа", — говорили через десятки лет выпускники.