Где кроется успех Америки, или Какая миграция — такая и страна

Об Америке, то бишь США, сложено немало песен. Понятно, американских. И везде воспеваются её природные красоты, родные дома и никогда не говорится о войне или о защите её просторов.

Фото: pixabay.com by Cytis, https://creativecommons.org/public-domain/pdm/

В отличие от России, на неё никогда не нападали, её жителей не бомбили напалмом, им не резали головы в ходе религиозных войн. К тому же она далека от всех ТВД. Она недосягаема?

При этом, влезши под конец Первой мировой войны на стороне победителей, сегодня она смогла подмять под себя весь мир. Как, почему, на каком основании? Вероятно, на это смогут ответить правители многих стран, которые предпочитают держать свои доллары в США, удирать в США и отправлять своих детей тоже в США.

Джордж Вашингтон не стал бы сегодня жить в Белом доме

Небольшая, по меркам европейских и азиатских стран, история США насчитывает всего лишь 250 лет. Зато она всегда выступала в роли агрессора, ставила на поток современное оружие и стравливала, если надо, соседей между собой. Пусть даже эти соседи и жили за тысячи миль от США.

Как писал Жорж Авенел век назад, если бы Вашингтон восстал из гроба, он почувствовал бы себя более дома в Лондоне, чем в Нью-Йорке. Американцы, которые двести с лишним лет восстали против англичан, оставались всё теми же англичанами по своему имперскому мышлению, менталитету и нравам. Но шло время, и английский дух, за исключением имперского, американцы из себя вышибли. В них уже не было ничего английского, кроме языка. Да и здесь уже за 200 лет появилось много слов, которых в английском словаре не найдёшь.

Тем не менее современники отмечали, что в душе американца ещё тлела искра почтения к своей "матери". Об этом красноречиво говорят произведения Конан Дойля или Пи Джи Вудхауса. Переправившись за океан, они по привычке заказывали себе костюмы у лучших английских портных, а миллионеры могли перетащить к себе во Флориду и разобранный английский замок. И всё же уже к началу прошлого века американцы стали иными, как внешне, так и по менталитету. Миграция. Правда в Штатах предпочитали давать визу христианам, евреям и буддистам, не доверяя исламской миграции. Даже сегодня мусульман в США чуть больше процента.

Как писали социологи прошлого, слово "раса" было бы пустым звуком, если бы тот обильный приток чужой крови, который вливался в жилы американца, не изменил мысли, вкусы и привычки дяди Сэма. Наплыв эмигрантов, который до 1880 года не превышал 280 тысяч человек в год, с 1905 года превосходит миллион. А это время бурных потрясений в Европе. Балканские войны, революционеры, анархисты, начинавшаяся грызня между крупнейшими государствами Европы.

Уже в то время вопрошали: во что обратится эта нация, в которой, как в гигантской реторте, смешиваются самые разнообразные элементы всё в новых и новых комбинациях? Какая раса получит преобладание. Сегодня на эти вопросы мы отвечаем уже почти век.

С 1840-х по 1860-е годы на сто эмигрантов приходилось 43 ирландца (низший сорт, по британской градации о расах того времени) и 35 немцев. С 1901-го по 1906 год немцы и ирландцы теряют активность — всего лишь 5%, зато увеличивается приток итальянцев (28%), 27% жителей Австро-Венгрии и 20% русских евреев и поляков.

"Низшая раса годна лишь для размножения" — так ли это

Америка сумела, как и нынешний коммунистический Китай, всех причесать под одну гребёнку. Там нет других наций и диаспор. Там есть только американцы. Ассимиляция здесь происходила и происходит очень быстро. Если родители еле лопочут "по-аглицки", то их детей уже не отличить от американцев. Хотя стопроцентных американцев здесь всегда было сложно отыскать. Когда-то в Чикаго, где газеты печатались на всех языках мира, на 2 млн человек приходилось всего 300 тысяч природных англосаксов. К тому же, как утверждали сами американцы, не будь эмигрантов, то штаты Массачусетс, Пенсильвания, Мэриленд и другие уже превратились бы в пустыню.

Уже столетие назад белые поднимали негритянский вопрос. В первую очередь речь шла о южных штатах. Авраам Линкольн после гражданской войны дал неграм свободу, которая, как и сегодня, утверждают чёрные, осталась лишь на бумаге. В Миссисипи и Южной Каролине чёрные превышали белых на 40%. А с 1880 года на начало века число чёрных удвоилось: с четырёх миллионов до восьми.

Рождаемость коренных американцев резко падала по отношению к мигрантам. Это мы уже проходим. Причём природные англосаксы кичились этим, а потомки здоровых духом и телом колонистов открыто презирали новых пришельцев за их большие бедные семьи: "Низшая раса годна лишь для размножения". Этих потомков колонистов сегодня ещё поискать, зато деторождение миграции растёт.

Навязанные нам сегодня по многочисленным голливудским фильмам стереотипы о раскрепощённости американок, их бабки (если в их жилах ещё текла кровь англосаксонок) приняли бы в штыки. С сарказмом иностранцы отмечали, что хотя американка — и самая счастливая женщина и балованная супруга в мире, она не стремится замуж.

"Женщины, выросшие на этой распаханной из края в край почве, остаются девственницами дольше, чем сама земля", — писали современники.

Действительно, выйдя позже замуж, они с возрастом боялись рожать. В том же Вашингтоне в арендованных домах, среди обеспеченных квартирантов на 64 семейные пары приходилось всего лишь трое ребятишек. И при этом один ребятёнок принадлежал иностранцу. Вывод, который делали политики того времени:

"Старая Америка вымирает, и на её месте нарождается новая. Агрессивная".