Александр Пушкин: "И умер он — с напрасной жаждой мщенья, с досадой тайною обманутых надежд"

О великом русском поэте Александре Сергеевиче Пушкине, кажется, сказано всё. Тем более, что в этом году исполнилось уже 224 года со дня его рождения. Понятно, что его не забывают. Хотя, как кажется, нынешний российский минкульт чаще пиарит по ТВ тарковских и бродских, нежели классиков русской литературы. Ну, что делать. Сегодня они правят в России бал.

Фото: REX/ Shutterstock

И всё же надо отдать должное нашим исследователям жизни и творчества Пушкина как царской России, так и советской, которые разложили, кажется, всю его жизнь по полочкам. Вплоть до его смерти в 1837 году. Ему были посвящены монографии, художественные произведения, фильмы и даже мультфильмы. Напомню трогательный документальный фильм 1970-х годов рано ушедшей из жизни молодой художницы Нади Рушевой, которая оставила нам сотни рисунков к произведениям Александра Сергеевича.

Пушкина погубила "мерзость" русского двора

Смерть Пушкина для русских стала трагедией. Причина гибели хорошо известна. Трагическая дуэль с французским подданным, а на то время русским гвардейским офицером Дантесом. Повод — клевета Дантеса в придворных кругах на жену Пушкина. Но так ли это? Нередко авторы чаще всего отделываются перепиской из старых монографий о русском поэте или лезут в "Википедию". Хотя здесь стоило бы покопаться в более раритетных загашниках.

Как отмечали старые исследователи, владельцы и собственники историко-литературных материалов обладают иногда способностью запрятывать их в такие закоулки печати, что найти их помогает только случай. Именно так когда-то была найдена в монастыре древняя рукопись "Слово о полку Игореве", а также редчайшее письмо, которое проливало свет на гибель поэта. Нашли его в "Известиях ярославской архивной комиссии". Речь идёт о письме князя П. А. Вяземского к бабке графа Мусина-Пушкина.

Это был оригинальный рассказ о роковой дуэли Пушкина и Дантеса. А также точные заметки о реалиях и быте России времён Николая I. А всю историю, приведшую Пушкина к дуэли, князь, не стесняясь, называет "мерзостью". Поведение значительной части светского общества в этом деле возмущает его. По его словам, барон Дантес-Гекерн явился истинным предателем и столь же низкую роль играл прятавшийся за его спиной, но жестоко интриговавший против Пушкина его отец.

Молодой Дантес сумел привлечь на свою сторону даже недорослей кавалергардов, доросших только до пошлых водевилей. Обманно отуманил их и сделал из столкновения с русским поэтом "липовый вопрос о чести полка". 1812 год наши молодые офицеры уже тогда, вероятно, стали подзабывать.

Свет отметил смерть поэта новогодними балами и раутами

В свете нашлись и сторонники справедливости. И всё же, отмечал Вяземский, некоторые из самых высоко стоящих при дворе лиц сыграли в трагедии низкую и отвратительную роль. И их вид князю будет теперь всегда невыносим. "Постараюсь избегать их общества", — писал он.

Оставление Гекерном своего места после дуэли было вынужденным. Царь понимал это. Тем не менее "cher papa" и убийца были спокойны и веселы после смерти поэта. Как будто ничего не случилось. Перед отъездом из России Гекерн даже устроил аукцион продажи своих вещей. Аукцион пользовался большим успехом, ведь некоторые почитатели поэта вырывали стулья друг у друга, считая, что на них сидел Пушкин. Так убийца не стеснялся наживаться на смерти своей жертвы. Типичный французский буржуа с купленным "графским" титулом.

И все же тогда, в 30-е годы позапрошлого века, значение Пушкина как гениального создателя национальной литературы ещё не утвердилось в обществе. Памятник поэту появится в Москве только через полвека после трагических событий. Неслучайно князь, обращаясь в письме к графине Эмили Пушкиной-Мусиной, одной из образованнейших женщин прошлого, не очень уверен, что "она поймёт его" и "из-за предубеждения и упрямства" думает о гибели поэта совершенно иначе.

Но время шло. И многие из почитателей поэта высшего света вновь очутились в привычной для себя атмосфере раутов и балов. Один из них проходил 29 января в Зимнем, хотя тело Пушкина ещё не было погребено. Светская жизнь продолжалась. И, как признавался князь Вяземский, в них принимала участие и его семья.