Этой истории позавидует Голливуд: советский военный врач продержался месяц без еды и воды

Великая Отечественная война принесла не только примеры мужества и героизма, но и уникальные случаи выживания в экстремальных условиях. Одна из самых замечательных историй такого рода произошла с защитником Севастополя Павлом Ересько, которому удалось выжить более месяца без еды и воды в открытом море.

В 1942 году 26-летний военный врач Павел Ересько участвовал в обороне Севастополя в составе 3-го батальона 8-й бригады морской пехоты. Вместе с другими солдатами и моряками он был, по сути, брошен командованием в обречённом городе. В начале июля эвакуация превратилась в хаотичное бегство. Вокруг Херсонеса неумолимо смыкалось огненное кольцо, и в ночь на 3 июля Ересько вместе с тремя матросами отплыл от берега на случайно найденной шлюпке.

Защитники Севастополя надеялись добраться до Балаклавы, чтобы присоединиться к партизанам. Но самодельный парус из плаща и палки вместо весёл оказался непригодным для управления шлюпкой. Более того, на рассвете рядом с плавательным средством разорвался фашистский снаряд, и один из матросов был ранен — он больше не мог грести. Течение уносило бойцов всё дальше и дальше от Крыма. С собой у них было три банки консервированной говядины в томатном соусе и одна фляга ржавой пресной воды — эти запасы были исчерпаны за три дня.

"Я приказал своим товарищам лечь, не двигаться, меньше разговаривать, тратить меньше сил. Мы должны были ждать случайной встречи с кораблём или гидросамолётом", — вспоминает Павел Ересько.

Но единственным самолётом, который они встретили после недели плавания, оказался немецкий истребитель. Обстреляв шлюпку, фашистский лётчик улетел.

Трое из четырёх пассажиров злополучной шлюпки — рядовые Александр Потамошнев, Семён Попов и младший лейтенант Александр Михайлов — умерли один за другим от голода и обезвоживания. Последний спутник военного врача умер на 30-й день плавания. Трудно представить, что чувствовал Павел Ересько, когда выбросил тело своего товарища за борт и остался один среди волн. Хотя Ересько не был специально подготовлен к такому экстремальному плаванию, его медицинские знания помогли ему.

Как и путешественник Ален Бомбар, советский врач утолял жажду морской водой, хотя такая практика создаёт чрезмерную нагрузку на почки. Прежде чем пить воду, Ересько обеззараживал её, растворяя во фляге антисептические таблетки, пантотеновую кислоту. Иногда его спасал дождь — единственный естественный источник пресной воды в море. После месяца плавания у пленника спасательной шлюпки начались галлюцинации — он видел друзей, которые приносили ему еду и воду.

9 августа 1942 года спасательная шлюпка Павла Ересько была замечена с турецкого пассажирского судна "Анафарта", следовавшего из Стамбула в Эрегли. Как оказалось, советскому солдату удалось доплыть почти до анатолийского берега. В общей сложности эпопея Павла Ересько длилась 37 дней. Если бы корабль прибыл хотя бы на несколько часов позже, исход мог бы быть иным. Каждый день, изнемогая от голода и жажды, Ересько был готов выпрыгнуть из спасательной шлюпки и утонуть.

Капитан судна Зея Зефарт отнёсся к спасённому россиянину с состраданием, а турецкие власти — с подозрением. Они видели в нём потенциального коммунистического агента. В то время исход Сталинградской битвы был ещё не ясен, и Анкара была готова в любой момент нарушить свой нейтралитет и вступить в войну против Советской России.

С мая 1943 года Павел Ересько содержался в лагере для интернированных. Другой заключённый, болгарин по имени Атанас, помог ему связаться с советским консульством. Но домой Ересько вернулся только в конце 1944 года, когда Красная Армия подошла к границам Турции на Балканах. В Советском Союзе солдата наградили медалью "За оборону Севастополя". Вернувшись домой, Ересько мало рассказывал о том, что произошло с ним в первые годы. Излишняя болтливость красноармейца, побывавшего в плену, даже турецком, в сталинские времена могла быть опасной.