Маша-Шарабан: почему "королева Байкала" умерла в Каире

О Марии Розенфельд известно не так уж много. В Забайкалье её знали как атаманшу Машу. Была она подругой одного из самых знаменитых атаманов белых банд — Григория Семёнова.

Озеро Байкал

Загадки биографии

По одной из версий, Мария происходила из семьи иркутских крещёных евреев и в подростковом возрасте сбежала из родительского дома. По другой версии, она была дочерью простого крестьянина с Тамбовщины по фамилии Глебов. В неё якобы влюбился сам вице-губернатор Тамбова и предложил выйти за него замуж. Но брак с нелюбимым мужчиной быстро наскучил молодой женщине. В конце концов она уехала от постылого супруга…

Куда более правдоподобную вариацию биографии Розенфельд-Глебовой излагает писательница Елена Арсеньева, посвятившая авантюристке целый очерк — "Звезда Пигаля (Мария Глебова-Семёнова, княгиня Нахичеванская)".

Согласно сведениям Арсеньевой, девушка действительно была родом из Тамбовской губернии, где служила горничной в городе Козлове у помещицы по фамилии Кашкарова. Как-то к Кашкаровым приехал погостить их дальний родич Юрий Каратыгин, лицеист из Самары. У них с Машей начался роман, и Юрий увёз её в Самару. Летом 1918 года пара попыталась бежать от красных в Сибирь, но на станции шальная пуля попала в Каратыгина, а Маша успела сесть в поезд.

Оказавшись в Забайкалье, Маша пошла по рукам, находя себе покровителей-мужчин. Ходили также слухи, что она не брезговала заниматься проституцией. Потом сделала "карьеру" — стала петь в кафешантанах, где коронным её номером была песня со словами: "Ах, шарабан мой, американка, а я девчонка, я шарлатанка". Так её и прозвали Машей-Шарабан. Также в репертуаре Марии были цыганские романсы. Отсюда и второе прозвище — Маша-Цыганка.

В харбинском кабаре "Палермо" она познакомилась с казачьим атаманом Григорием Семёновым. Говорят, что, услышав про бедственное положение его войска — мол, даже лошадей нечем кормить, Мария сама явилась к нему и принесла узелок со своими драгоценностями — подарками бывших любовников. Конечно, атаман не смог устоять перед её чарами и напором…

"В зените славы"

Чита, наше время

Дела семёновцев постепенно поправились, у них появились средства. В августе 1918 года атаман Семёнов с соратниками захватил Читу и перенёс туда свою резиденцию. Вместе с ним была и его гражданская жена Мария. Вот что сообщает об этом периоде другая писательница, Татьяна Аксакова-Сиверс, чья мать была лично знакома с Машей-Шарабан:

"Атаманша Маша была в зените своей славы… Увешанная жемчугами и соболями, она разъезжала в собственном поезде, выкрашенном в жёлтый цвет забайкальского казачества". При этом в китайских газетах её звали "божественным цветком" и "небесным лотосом", а в читинских — "Королевой Байкала".

У Марии была репутация заступницы простых людей. К ней часто обращались за помощью в сложных ситуациях. Но за своё покровительство эта дама брала большие деньги. Кроме того, она не брезговала убийствами неугодных. Например, поговаривали, что именно по её приказу убили красавицу актрису и поэтессу Нацвалову, у которой также некогда была связь с Семёновым. При этом сама Маша бегала на свидания к Каратыгину, который чудеснейшим образом остался жив и тоже оказался в Чите. Впоследствии она якобы стреляла в него из ревности, отчего он получил повреждение позвоночника и остался парализованным.

Жизнь за границей

Париж

Однажды в качестве личного представителя атамана Маша отправилась в Токио, на переговоры с японцами. Там она ездила по банкетам и раздавала обещания от имени Семёнова, которого представляла как будущего правителя всей России.

Увы, вернувшись из Японии, Мария обнаружила, что за это время Семёнов нашёл себе другую гражданскую супругу. Бывшей сожительнице он в качестве отступных отдал несколько украденных его бандой золотых слитков.

После этого Розенфельд покинула Россию. По сведениям писательницы Елены Арсеньевой, в Париже Мария владела рестораном "Золото атамана", а также стала женой азербайджанского князя Георгия Нахичеванского и родила ему детей.

Умерла она в январе 1974 года в Каире и была похоронена на кладбище греческого монастыря Святого Георгия. Вот только на надгробии значится "Мария Вотчер". Можно предположить, что женщине пришлось изменить фамилию, чтобы скрыть небезгрешное прошлое. Но не исключено, что на монастырском кладбище в Каире покоится совсем другая особа. Сложно сказать, что из написанного о Марии Розенфельд вымысел, а что — правда…