Заметки к мрачному двухсотлетию Отто фон Бисмарка

Слабая Франция Олланда всецело подчинена Германии. И это неслучайно. Ослабевшая Франция всегда превращается в немецкий буксир. В этом году Германия отмечает двухсотлетие со дня рождения Бисмарка, которому французские правители должны были бы поставить памятник. Чем же Франция обязана "железному канцлеру" Отто фон Бисмарку? Давайте разберемся.

Фото: Источник: фотоархив Pravda.Ru

Достоевский писал в своем "Дневнике писателя": "Даже в том, что установилась в Париже республика, видят мир; даже в том, что республику эту устанавливал Бисмарк, — и в том видят мир".

В 1870-м году республиканцы являются во Франции меньшинством. Весной Франция голосует за империю Наполеона III, а затем за монархистскую ассамблею — после поражения, которое она потерпела от Пруссии. В это время вместе с культом смерти Республика начинает набирать силу (жестокая война, продлившаяся шесть месяцев), национальный упадок (демографический, культурный, моральный, экономический…).

И все это "благодаря" Бисмарку, который обещает своему королю, что он всех займет делом, лишь бы сохранить Францию в ослабевшем состоянии! Это мы находим в его мемуарах: "Восстановление католической монархии во Франции увеличило бы искус поиска реванша при помощи Австрии.

По этому поводу я полагаю, что способствование восстановления монархии во Франции идет вразрез с интересами Германии и с сохранением мира, и я бы выступил против даже тех, кто представляет саму эту идею. Такая оппозиция превратилась в оппозицию личную и была нацелена против посла-легитимиста Гонто-Бирона, и даже против нашего посла в Париже — графа Анри Арнима".

Антикатолическая политика принца-протестанта направляется против папы Пия IX и против Рима, оккупированного горемычной пьемонтской монархией: это Kulturkampf, который в скором времени набирает силу в Германии, вместе с тюрьмой для епископов.

Бисмарк опасается католического альянса в Европе, именно это и заставляет его всюду оказывать поддержку антиклерикальным программам. Вот как он пишет о политиках-католиках, которых боится: "Их политические симпатии во Франции, в Италии, в Австрии не были национальными и могли поощрить появление католического альянса".

Взглянем на другую черту Бисмарка: мощное социальное обеспечение, которое он учредил в Германии, уже заболевшей горячкой социализма, все это позднее даст спартакизм или нацизм (смотрите Хайека), это ускорило энтропию страны, чья взрывная демография выдвигает в двух войнах Рейх на смертный поединок против России — ради знаменитого вопроса о жизненном пространстве. Мемуары Бисмарка показывают, что он всегда оставался двойственным в отношении к царю: у России, говорил он, нет причин начинать с нами войну…

Я оставляю слово за великим французским историком Фюстелем де Куланжем — тоже современником Достоевского, который подводит моральный итог Бисмарка в своих "Современных вопросах": "После этой войны немецкий народ уже не будет таким, каким он был. Он получил в этом предприятии такую подготовку, которая глубоко изменила его душу. Его дух труда заменили духом завоевания".

Фюстель, наконец, предвещает Гитлера и "Лебенсраум" в своем знаменитом письме к Моммзену: "Подумайте только, к чему мы придем, если принцип национальности был бы понят так, как его понимает Пруссия, и если бы она сделала из него правило для европейской политики… Наконец, обращаясь к России, она бы потребовала Ливонскую провинцию и город Ригу, которые населены немецкой расой".

Именно во времена Бисмарка в немецком мире начинается ужасное развитие пангерманизма — это возвращение или почти возвращение к доисторическому варварству, которое позднее опишет у немцев Фрейд.

Читайте также:

Пророчества о Гитлере и зоологических войнах

Тайны нацистско-католического конкордата

"Освобожденные нации требовательны"

"Железный канцлер" и русская княгиня