"Точка зрения" главы Исламского комитета России Гейдара Джемаля

Волнения в Бирюлево, вызванные дерзким убийством русского юноши, кажется, начали потихоньку забывать. Однако напряженность в межнациональных отношениях не спадает, подпитываясь в Москве ежедневными бытовыми и уличными конфликтами. Есть ли выход из этой ситуации? Об этом в эфире "Правды.Ру" размышляет глава Исламского комитета России Гейдар Джемаль.

— Чертановский суд Москвы принял решение приостановить на 90 дней деятельность компании "Новые Черемушки" после того, как в Бирюлево были погромы. Уровень накала страстей по отношению к приезжим у нас, в России, давно уже растет. Как вы оцениваете ситуацию, которая была в Бирюлево. Почему именно сейчас это произошло?

— Произошла страшная трагедия, это убийство Егора Щербакова, и эта трагедия была сразу использована в чисто конъюнктурных целях. Прежде всего, потому что, на мой взгляд, за этим стоит попытка замаскировать под межнациональный конфликт элементарный рейдерский захват этой базы, которая принадлежит неким дагестанцам, но это родственники известного Героя России, летчика Толбоева.

Если разбираться серьёзно, вглубь, вот сама эта база никакого отношения к торговцам не имеет. Есть оптовые торговцы, которые пользуются ее ресурсами: камерами, подъездными путями. Кстати, сама база организована как высококлассное предприятие.

— Но мы находились на базе в Бирюлево во время волнений. Подходили простые люди, которые не имеют отношения ни к базе, ни к торговому центру "Бирюза", говорили: "Мы просто устали от приезжих". Здесь преобладает этнический конфликт, мне кажется, несмотря ни на что.

— Я думаю, что простые люди существуют разные и, например, на той же базе работают русские. Их было очень много, допустим, лет 10 назад, когда значительная часть грузчиков были русские, потом они нашли более выгодные для себя работы, перешли в охранные структуры. Теперь работают в основном таджики в качестве грузчиков. Но эти русские, которые там были и которые до сих пор есть, у них никаких проблем нет с приезжими, рядом с которыми они работают бок о бок.

А живут мигранты на некотором расстоянии от базы в спальных кварталах. И вот там действительно очень много приезжих. Но и те местные, которые там живут, они тоже не розовые и пушистые. Недавно нашли на железнодорожных путях труп узбека с ножевыми ранениями. Кроме того, это уже не первое убийство мигрантов там, в Бирюлево, и никаких митингов по этому поводу и скандалов не происходило.

Есть определенный контингент людей, которые реагируют с ужасом на любого встретившегося им человека, который на них не похож, то есть чужой, независимо оттого, как он выглядит.

— Это конфликт внутри страны и достаточно серьезный конфликт.

— Он раздувается. Насколько мне известно, в тех местах, где традиционно живут русские люди, в маленьких городках, в деревнях, мы не берем там ситуацию Сагры или Пугачева, потому что там криминальные мафии, причем в каждой из этих криминальных мафий есть как русские, так и не русские, то коренные русские люди никакого негатива не испытывают по отношению к мигрантам, у них нет ксенофобии.

Это специфика лимитчиков второго, третьего поколения в мегаполисах. Потому что они сами были в свое время жертвой такого же точно негатива к себе в 80-е годы. Не было мигрантов из Средней Азии, но были лимитчики из Центральной России. Потом эти лимитчики родили своих детей, второе, третье поколение, они превратились в тот контингент обывательский, который негативно заряжен такими же обывательскими инстинктами по отношению к чужим.

— Кем заряжен?

— Во-первых, есть базовая ксенофобия, как некий синдром, как такая фундаментальная характеристика человеческой психологии. Во-вторых, это, конечно же, поддерживается медийным пространством.

— Опять журналисты виноваты.

— Да, конечно. Мы сейчас обсуждаем эту тему, мы ее раздуваем, независимо от того уклона, который мы ей придаем, мы как бы педалируем, и часть людей будет воспринимать это так, часть — иначе. А тут есть ещё такие издания, как "Московский комсомолец", например, который четко стоит на ксенофобских позициях еще с 1991 года.

— Напомню, что вопросы гостю можно задать в комментариях к этому видео и на наших страничках в Facebook и "ВКонтакте".

Я читал об истории ислама, его канонах. Дело в том, что люди, которые сюда приезжают, эти каноны, можно сказать, портят. Вам не кажется?

— Люди, которые сюда приезжают, такие же советские люди, как те, которые их здесь встречают.

— Поясню, некоторые не позволили бы подобное поведение у себя на родине: оскорбить старшего, ругаться матом, пить водку.

— Ну так я не думаю, что они пьют водку или ругаются матом больше и интенсивнее, чем местные. Если они и делают это, то, значит, они уже стараются интегрироваться в местное общество и усвоить местную традиционную, здешнюю матрицу. То есть подозреваю, что это просто попытка быть как все.

— Ответьте, раз мы такие разные, как нам вместе жить? Что нам нужно сделать, чтобы проявлять друг к другу толерантность.

— Ну придется жить. Зачем жить толерантно? Можно жить друг с другом рядом не толерантно. Толерантность — это какое-то абстрактное пожелание. Вы все равно обывателя не переделаете. Обыватель приехал в первом или втором, или в третьем поколении из каких-то маленьких областных местечек, городов, сел. Он все равно не является, как бы вам сказать, коренным москвичом, таким фундаментальным, на ряд поколений. В Москве нет людей или очень мало людей, которые могли бы похвастаться тем, что их предки жили хотя бы до Отечественной войны.

И вот этим людям кажется, что Москва — их город. А Москва, между прочим, существует около тысячи лет и вокруг нее с 11 века, с 12 века тюркские поселения. Москва частично говорила по-тюркски.

12 городов пострадали от Батыя из 250 известных, крупных русских городов, на минуточку, во время прошествия Батыя по Руси. Это где-то 5 процентов. А потом жили душа в душу. Как известно, татаро-монголы сделали Русскую православную церковь той могучей силой, которой она является до сего дня. Потому что был такой вот альянс между татаро-монголами и Русской православной церковью, она тогда была Российская, кстати.

— Наши зрители спрашивают вас: "Может ли Россия закрыться от мигрантов?". Как вы считаете?

— Это смешной разговор. Россия — это Евразия, причем это Евразия, которая является продувным, сквозным и так сказать, транзитным местом между Тихим океаном и Балтийским морем.

То есть это территория, которая изначально была задумана, как место встречи мощных сил, идущих с севера, с юга, с востока, с запада. И более того, у этой территории есть определенная политическая миссия, которая носит международный характер. Россия это не Швейцария, не Латвия, которая существует для латышей, и ее можно закрыть. Это наивный разговор.

— Пока у нас идет разговор абстрактный. Национальный вопрос, который сейчас очень жестко стоит, как его можно решить?

— Человеческий фактор за последние 20-25 лет очень сильно деградировал в плане люмпенизации населения всего постсоветского пространства независимо от национальности. В плане утраты сверхзадачи, общей идеи, некоего смысла в жизни. Это ведет к потере дисциплины. И, естественно, когда происходит такая люмпенизация со всех сторон, то группы расслаиваются по наиболее периферийным внешним признакам: кто на каком языке говорит, у кого какого цвета глаза, волосы.

Какие задачи перед нами стоят? Прежде всего, повышение самоорганизации. Для этого нужна некая лидирующая сверхзадача, а она должна быть и религиозно-политической, и цивилизационной. И после этого, скажем так, формирование смешанных, интернациональных дружин, таких интернациональных бригад народного контроля. Это было бы очень хорошим ответом на все проблемы. Когда русские, узбеки, таджики в одной бригаде, вместе подавляли бы криминал, патрулировали бы, допустим, опасные районы. Эта совместная деятельность, она создавала бы великолепный эффект взаимопонимания и как бы чувство локтя. Но у меня есть подозрение, что власть на это не пойдет.

— С другой стороны, я знаю, что в некоторых бывших советских республиках в школах преподается, что Россия, в смысле Советский Союз являлся 70 лет оккупантом, поэтому русские должны Узбекистану, Таджикистану… Вот с таким посылом приезжает в Россию мигрант...

— А кто в этом виноват, что они так там говорят? Эти 70 лет шельмуются прежде всего в российских школах. В самой российской сегодняшней культурной практике советское время рассматривается, как время террора, ГУЛАГа, обмана народа, всяческого, так сказать, издевательства партократов над трудящимися. То есть, ужасное время, от которого мы, слава богу, ушли куда-то к Западу и к либерализму. Но если такая линия задана в российских школах, что вы ожидаете… Если сама Москва говорит "будь проклято советское время", что вы хотите от Ташкента?

— На нашей страничке "ВКонтакте" проводится опрос на тему: Существует ли проблема исламизации Москвы? Я хочу вас познакомить с результатами. Подавляющая часть зрителей говорит, что мусульман становится все больше, и это раздражает. Как вы относитесь к этому?

— Слава богу, что мусульман становится больше, но их все равно меньше, чем было в 15-16 веке, когда иностранные наблюдатели, приезжавшие в Москву, при Иване Третьем и даже при Грозном отмечали, что Москва — это фактически мусульманский город, причем даже московская, боярская элита, она соблюдала массу традиций и правил, которые… для нунциев папских, например, выглядели так, как будто здесь все басурмане, независимо от конфессии.

Вы знаете, до революции в Москве было 50 мечетей. Не четыре, как сейчас, а 50. До революции люди были просто, так сказать, толерантными и культурными. Они создали империю и понимали, что империя предполагает сосуществование конфессий и предполагает жизнь в столице или во второй тогда столице большого количества представителей региональных культур.

— У меня не сложилось впечатление, что вы — за интеграцию мигрантов.

— А во что интеграцию? Есть та матрица, в которую можно интегрироваться?

— Россия.

— А вот Россия, что представляет собой, как матрица, как цивилизационное поле? По Конституции она деидеологизирована, но преобладает православная религия. Вы же не предлагаете прозелитизм, насильственное обращение в христианство. Либеральное поле, идеологии у нас нет, советского проекта у нас нет, куда интегрироваться? В питье водки и играние в домино? Непонятно.

Это "Точка зрения" гостя "Правды.Ру" Гейдара Джемаля, согласны ли вы с ней. Что вызывает антагонизм между коренными жителями и мигрантами? Чем, по вашему мнению, вызвана растущая ксенофобия: разностью культурных и религиозных традиций; экономическими причинами, обуславливающими рост бедности; вызывающим поведением мигрантов; сознательной политикой властей с целью отвлечь внимание от тяжелой экономичечской ситуации? Нам интересна ваша позиция.