Магомед Толбоев о нацизме в российском обществе

Герой России — руководитель овощной базы в Бирюлево, которая стала печально известна в связи с волнениями из-за убийства азербайджанцем русского парня? Для многих этот факт показался невероятным. А что было на самом деле? И как строить межэтнические отношения в городе и стране? Об этом — продолжение беседы с летчиком-испытателем Магомедом Толбоевым.

— Интернет — издание, которое может опорочить очень легко и быстро. Вы читали, что там про вас написано?

— Никогда не читал.

— В связи с историей в Бирюлеве в интернете упоминаетесь вы как почетный президент базы в Бирюлево, которая стала символом этнической преступности в России.

— Да пускай пишут.

— Задам прямой вопрос: с вашим авторитетом, влиянием и опытом, как вы оказались связаны с этой овощной базой. Вы же почетный президент ЗАО "Новые Черемушки"?

— Вот скажите, что плохого в том, что эта овощная база была создана в 1975 году в Советском Союзе, находилась в Подмосковье, это сейчас она внутри Москвы… Создана для того, чтобы ваши бабушки и дедушки, мамы, папы кушали. Я не являюсь почетным президентом, это что-то они придумали, я почетный член совета директоров,

— Вы эту информацию не опровергаете?

— Да нет, что опровергать? Никакого отношения к преступлению я не имею. Руководители — люди, которых я уважаю и ценю, это интеллигенция, это выпускники Тимирязевской академии, я нахожусь в городе Жуковском, они находятся в Бирюлево. Это другой конец Москвы. Я там бываю из-за почета к ним, уважения.

Они попросили 8 марта, 23 февраля поздравить, 10 ноября милицию, 20 декабря ФСБ, КГБ поздравить. Вот в таких местах я участвую. Теперь второй вопрос. Разве это плохо? Я что, почетный президент тюрьмы какой-то или лагеря КГБ?

— Я считаю, что-то, что на этой базе оказалось огромное число нелегальных мигрантов, которые работают за нищенские зарплаты, это проблема не базы. Потому что владельцы базы, вообще любые владельцы предприятия, будут минимизировать издержки. Это же законы бизнеса. Вопрос к властям, почему разрешили? Как они договорились? Глава управы, который прекрасно все знал и который никогда не задавал вопросов вообще никому никаких.

— Даже до главы управы ещё далеко. Вы можете за рубеж поехать, когда хотите? Без паспорта, без документов можете?

— Без паспорта не могу.

— А как же они сюда попали? У нас, что границы открытые? У нас есть таможня, пограничники, граница…

Хорошо, приехали с востока, — Казанский, Курский вокзал. Так в каждый вагон идите, один милиционер отсюда, один отсюда. Не выходят, пока не проверят паспортный режим. Проверил всех. Можно сделать? Почему не делают?

Да, потому что все берут деньги. Теперь ещё один вопрос. Это Бирюлево мне тысячу лет не нужно. Во-первых, я не сдаю людей, не бросаю в трудную минуту. Я офицер русской армии, я друзей не бросаю и буду стоять насмерть. Меня в этом случае не интересует мой имидж.

Мне чихать на имидж. Мне важны моя внутренняя честь и совесть.

Все же знали, что это база овощная. Там есть милиция, есть управление федеральной службы, которая регистрирует людей. Причем тут база? База берет на работу людей. Да и не база берет, а арендаторы. База вообще никакого отношения не имеет. Базу арендуют арендаторы. Он приехал из Дагестана, например, продает дыни. Взял вот такую комнату. Он платит исправно, налог платит, лицензия на работу есть. Так причем тут база?

— Ну база же тоже понимает, кому она сдает в аренду помещения.

— Естественно, они же показывают документы, он же просто так не дает. Налоговая инспекция, другие, — все должны проверять. Это же государственное учреждение, и это их обязанность.

— Вопросы, безусловно, к властям, к милиции и к управе. Вопрос в том, что там накопилась куча проблем, которые не решались. И это такая была спичка, которая взорвала кучу других проблем, которые тоже не решались. Но они не только в Бирюлево не решаются.

— Вот именно. А теперь посмотрите остальные рынки, базы, все так же? Вот Выхино. Там прямо, где сходятся электрички и метро, то есть Московская область соединяется с Москвой, в этом месте рынок. Почему нельзя было убрать этот рынок? Надо было ждать, пока меня там побили. Надо было ждать, да?

А с этой базой получается так, 20 лет работают отлично. Я когда на торжественных мероприятиях бывал на этой базе, у них все стены увешаны, от Лужкова до всех остальных грамоты. Оказывается, все отлично было 20 лет и только одной ночью стало плохо.

— Я уже говорила, что это такая огромная болезнь, давняя всепоглощающая, она везде. Взять этих дворников. Начали их гонять. Проблема в чем? Дворникам платят треть зарплаты, которая им положена бюджетом.

— Да.

— А куда идут две трети зарплаты?

— В ЖКХ… уберем узбеков, таджиков, со всех дворов уберем. Завтра мусором все будет завалено.

— Дело в том, что проводили же эксперимент сейчас, когда славяне пытались устроиться дворниками. Не берут.

— Не берут. Потому что им надо платить…

— Представляете, насколько глобальна эта коррупционная система?

— Именно. Надо глобально на нее смотреть. Не смотреть на одну овощную базу. А что, в Питере нет проблем? В Свердловске нет, в Омске, Томске, Новосибирске нет? Точно такие же. Самое плохое в этом — это то, что противопоставляют народы, появляется расизм, национализм.

— Это самое ужасное, это то, что может разрушить страну просто.

— Если сегодня возникнут там вот эти националистические движения — Россия для русских… Я — за, пожалуйста, от Урала и до Киева все русское, остальное отделите. Отделите нас, Кавказ, отделите нас, как Жириновский сказал, ну отделите. Что же вы не отделяете? Отделите тогда Камчатку, отдай немцам Калининград, отдай половину Карелии финнам, верни. Давай.

— Магомед Омарович, вы же были свидетелем событий 1991 года, когда республики начали кричать "зачем нам Советский Союз". И все разрушилось. При этом на Украине сильно лучше-то не стало. Да и в Прибалтике… Все считали, что они кормят кого-то, а оказалось, что никто никого не кормит. Поэтому это очень опасная история и для страны, и для людей.

— Это национализм, он так и приведет к развалу России. Я говорю: "Россия для россиян". Вот сейчас появляется новое движение "Россия для всех". Я против. Я не могу с этим согласиться. Вы знаете, в каком опасном положении геополитическом мы находимся? У нас Сибирь пустая, а полумиллиардный Китай дышит под живот уже. Миллион вот человек соберутся и придут пешком. Кто их остановит? Расстреливать что ли, убивать будут? Что пограничники с ними будут сражаться?

— Ну, наверное, нет.

— А националисты будут жить в Москве. Когда трудно будет, позовут и дагестанцев, и чеченцев, и ингушей, и осетин, всех позовут. А эти, которые здесь орали в Москве, так и останутся в Москве, на Арбате будут туда-сюда ходить.

— Ну они сейчас поорут, потусуются, а потом, наверное, как-то тоже успокоятся.

— От этого не легче. Мы говорим о России или о личных выгодах каких-то людей? Национализм ещё никогда не приводил к добру. И в Германии нацизм, и в других местах был. Во Франции, в Англии …

— Вы знаете, мне кажется, что в России нацизм, национализм не сможет победить, потому что все-таки большинство людей адекватные. Национализм — это для людей с больной психикой.

— Знаешь, и в Германии тоже были нормальные люди, рабочий класс, коммунистическая партия, все было нормально. Но нацизм начался.

— Может быть, может быть. Ваши прогнозы относительно этой ситуации с национальными движениями, течениями, противостояниями? Как вы считаете, мы все-таки сможем найти здравое решение, чтобы люди могли договориться и уважать друг друга. Или так и будут теперь все это?

— Интеллигенция и предлагает, чтобы было конкретное министерство, которое отвечало бы за межнациональные отношения и развитие. Чтобы в перспективе знать, как государство развивается, какие проблемы могут завтра проявиться. Россию жалко просто.

— Да. Ну, я думаю, что мы выстоим все-таки. Россия видала разные времена. Я хотела сказать вам спасибо большое за беседу. И… такое традиционное пожелание от вас читателям и зрителям "Правды.Ру".

— Я могу, как говорят, последнее слово дают подсудимым.

Мы все ходим под божеским судом. Не зарекайтесь от тюрьмы и от сумы. Со всеми может быть, не дай бог только. А я могу сказать, запомните слова, фильм "Белое солнце пустыни", Верещагин, истинный русский человек, достойнейший офицер, таможенник," сказал: "Абдулла, ты же знаешь…"