"Я скачу иначе": чем Высоцкий раздражал советских бюрократов

Сегодня, 25 января, одному из самых известных деятелей отечественной культуры —актеру, артисту, поэту, писателю, композитору и исполнителю Владимиру Высоцкому— исполнилось бы 80 лет, доживи он до наших дней. С его именем связано много легенд, не всегда представляющих главного героя в положительном свете, но тем он и прекрасен: не канонизированный, не глянцевый, не протокольный. И кто, кроме близких друзей, может рассказать правду? Российский золотопромышленник Вадим Иванович Туманов — "последний из могикан" поредевшего ближнего круга Высоцкого, и сам по себе человек-легенда.

Фото: Владимир Высоцкий

Увы, и друзья не всегда могут расставить все точки над "i". Сколько ни спрашивал автор этих строк, людей знавших Высоцкого, был ли он верующим человеком — так и не получил однозначного ответа. Почему спросил? Потому что прочитал, что Владимир Семенович собирался венчаться и даже обвенчался. Кто-то написал, что его духовником был известный священник отец Александр Мень. Истово кладущим поклоны православным Высоцкий не был, но строки "в гости к Богу не бывает опозданий" или "купола в России кроют чистым золотом, чтобы чаще Господь замечал", написать мог только верующий человек. Можно вспомнить и другие строки из его стихов и песен. Во всяком случае, атеизма и уж тем более богоборчества в творчестве Высоцкого нет ни капли.

Воспоминания Вадима Туманова "Все потерять — и вновь начать с мечты…" развенчивают ложь про Высоцкого.

Туманов впервые пожал ему руку в вестибюле Дома кино в апреле 1973 года. Их общий знакомый режиссер Борис Урецкий пригласил всех пообедать в тамошнем ресторане. Вадим и Володя обменялись телефонами и через три дня снова встретились. Высоцкий пригласил своего нового знакомого в ресторан "Националь".

"Ни в прошлый раз, ни в этот мы не заказывали ничего спиртного, — свидетельствует Вадим Иванович. — И теперь, когда я слышу о якобы бесконечных пьянках Высоцкого, для меня это странно, потому что лично я видел его куда чаще работающим, вечно занятым, и были большие периоды, когда он вообще не пил".

Высоцкий: клевета на народного любимца

В книге Туманова содержится ответ на вопрос: а был ли поэт антисоветчиком?

"Высоцкий не мог писать по заказу, если сам не прочувствовал тему, если она не пережита им самим, тем более если уловил в ней хоть малейшую фальшь. Только поэтому он, к удивлению властей, отказался от выгодного во всех смыслах предложения — написать песни для пропагандистского фильма Романа Кармена о победе революции в Чили".

А вот еще цитата из Туманова — человека, любящего и понимающего хорошую поэзию (и, между прочим, отсидевшего за нее срок): "Почему песни не брали? Да нет у него почти ни одной песни без подтекста. У него в каждой строчке столько философии!"

Отношения с властью у поэта не складывались не по политическим мотивам, а по человеческим — с бюрократами и чинушами, а не с советским режимом, из-за "инакости" артиста: "Я скачу, но я скачу иначе".

Вадим Туманов пишет:

"Обласканный людьми, без преувеличения — народом, Высоцкий чувствовал себя задетым официальным начальственным высокомерием и молча переживал подчеркнутое неприятие его личности и всего, что он делал, — государством. А чиновников раздражала его неуправляемость. Один из них, тогдашний министр культуры СССР П.Н. Демичев, однажды спросил с деланной обидой:

— Вы не привезли мне из Парижа пластинки?

— Зачем они вам? — ответил Высоцкий. — В вашей власти выпустить их в России!

Тогда министр подошел к сейфу, вынул французские пластинки с песнями Высоцкого и усмехнулся:

— А мне их уже привезли!"

Однако аполитичным назвать Высоцкого можно только сдуру. Туманов вспоминает:

"Как-то под Новый год Володя вернулся из Парижа в подавленном состоянии, в каком редко бывал. Там по телевизору в репортаже из Афганистана показали два обгоревших трупа, жениха и невесту, попавших под ракетный удар советского боевого вертолета. В состоянии крайнего возбуждения Высоцкий рвался тут же, ночью, идти к Андрею Дмитриевичу Сахарову, выложить ему и иностранным журналистам все, что накипело. Сказать властям: вы не люди, я против вас!

Этот его шаг означал бы полный разрыв с властями и его неминуемые последствия — арест, высылку или, в лучшем случае, неизбежную эмиграцию. Такие перспективы для Володи пугали меня, и я, как мог, удерживал его. "Если ты не хочешь, я один пойду!" — кричал Володя. Я старался убедить: "Твоих песен ждут сотни тысяч людей. Их переписывают, многие живут ими. Ты сам не понимаешь, что сегодня значишь для России. Ты делаешь не меньше, чем Сахаров и Солженицын!"

Обратите внимание на разницу отношения к политике властей у людей, любящих Россию, каковыми являются Высоцкий и Туманов, и у тех, кто ненавидит свою страну и народ. Поэта возмутил антигуманизм, бессмысленное убийство невинных людей. Он находился в оппозиции не к власти вообще, а к власти, которая неразумно используется: "Вот только жаль распятого Христа".

В своем творчестве поэт и певец никогда не призывал к революционному насилию, а экстремизм в беседах с друзьями осуждал. Вот любопытное признание Высоцкого Туманову, сделанное им после очередной поездки во Францию, где его попросили спеть перед толпой леворадикальных "гошистов":

"Пригласили меня спеть на их митинге. Увидел их лица, услышал сумасбродные речи, прочитал лозунги — ужаснулся. Наркотизированная толпа, жаждущая насилия и разрушения. Социальная бравада даже в одежде…"

Рассказанному о Высоцком читатель может и не верить. Но воспоминания Туманова лишний раз подтверждают его песни и стихи. Дополняют, а не противоречат.

Читайте самое интересное в рубрике "Общество"