Испытывать субмарины нужно с улыбкой

В эти дни впервые со времен СССР в Белом море на государственных испытаниях находятся сразу три атомные подлодки — "Александр Невский", "Северодвинск" и "Дмитрий Донской". Есть в этом некая военно-промышленная тайна, которую мы раскроем: испытания всегда проходят успешно, если у заводской сдаточной команды и у военного экипажа есть чувство юмора.

Фото:

Но вернемся для начала непосредственно к испытаниям. Первые две вышеозначенные лодки — это новейшая стратегическая подлодка проекта 995 "Борей" с ракетам "Булава" и ударная подлодка проекта 885 "Ясень". А вот "Донской" — самая большая подводная лодка в мире проекта 941 "Акула" — будет обеспечивать испытания первых двух, изображая лодку противника.

Первый этап испытаний "Невского" завершается. В ближайшие дни экипаж должен убедиться в работоспособности всех узлов и систем лодки, включая систему управления ракетным комплексом. Если серьезных недочетов выявлено не будет, на осень назначат второй этап, в ходе которого лодка должна будет произвести несколько пусков "Булавы" как в надводном положении, так и из-под воды.

Предполагается, что в ходе пуска кроме стандартной проверки работы пускового комплекса будет испытана и новейшая автоматизированная система управления ВМФ, позволяющая перенацеливать "Булаву" в полете. "Александр Невский" будет включен в состав Тихоокеанского флота.

А вот "Дмитрий Донской" выполнит сразу несколько задач. Послушает и запишет звуки движения, работы узлов и механизмов "Северодвинска" и "Невского". В свою очередь, гидроакустики новейших субмарин проверят работу своих станций обнаружения, следя за "Донским". Также "Северодвинск" и "Александр Невский" проведут по нему стрельбы учебными торпедами без боевой части, проверив свои системы управления огнем и торпедные аппараты с новейшими торпедами. В дальнейшем "Донской" станет штатной лодкой, обеспечивающей испытания не только вновь построенных, но и модернизированных субмарин.

Читайте также: Подводников выручает "подводный" юмор

Ну, а теперь парочка военно-морских баек, связанных со сдачей флоту отремонтированных и построенных в Северодвинске субмарин. Первую рассказали военные подводники. Представьте себе: исход восьмидесятых, расцвет перестройки, начало конца ядерно-океанского ВМФ. Свежеотремонтированная атомная подводная лодка стоит у причала северодвинской судоремонтной верфи. На заказ (так называют лодки заводчане) косяком валят разнообразнейшие комиссии и проверки, в том числе и из военных политорганов. Комиссары ломают голову: как бы приплести окончание ремонта к какому-нибудь знаменательному партийно-политическому свершению?

В один из дней на корабль пожаловал чин из политуправления Северного флота. Прошел по отсекам, заглянул в каюты личного состава, допросил первого попавшегося подводника на предмет знания свежих цитат из речей товарища Горбачева о важности перестройки с ускорением, проверил у офицеров конспекты исторических речей последнего партсъезда. И вдруг уже перед самым уходом узрел прямо в центральном посту таракана, сытого и непуганого. Что тут началось!

Были даже вызваны на борт командир и заводской ответственный сдатчик. Инцидент приобрел политическую окраску: как, на доблестном корабле флота "ее величества страны победившего социализма" не искоренены позорные пережитки, то есть тараканы? Да еще после многолетнего ремонта? Чем вы все вообще тогда здесь занимаетесь? После разноса последовало строжайшее указание: насекомых на корабле изловить, уничтожить, стереть в порошок.

В крайнем случае, провести таракановоспитательную работу, соответствующую текущему историческому моменту. На прощание чин добавил: через два дня проверю! Подводники и заводские приуныли. Неизвестно откуда выползший несознательный таракан испортил всю обедню. Кстати, похоже, таракан был на корабле единственным: после покраски в отсеках насекомых больше не наблюдалось.

И тут расстроенному командиру что-то прошептал на ухо механик. Командир махнул рукой: да творите что хотите. И удалился в свою каюту… Через два дня высокая комиссия из политуправления флота вновь посетила корабль. Об устранении замечаний докладывал лично корабельный замполит, накануне подробно проинструктированный механиком. Зам продемонстрировал руководству свежайший стенд "Прожектор перестройки" в жилом отсеке, представил матроса-узбека, который знает наизусть фамилии, звания и годы рождения поголовно всех членов политбюро, с гордостью вызвал лейтенанта, который вызубрил все награды главкома ВМФ адмирала Горшкова.

И под завязку выкатил главную диковинку. В центральном посту АПЛ был установлен деревянный ящичек, напоминавший обыкновенный садовый скворечник. Возложенная рядом с ящичком кипа эксплуатационной документации убивала все сомнения: это не скворечник, а… специальная ловушка для тараканов. Комиссары из политуправления долго и с уважением листали прилагаемые к новому оружию документы: тактико-технические данные, протокол государственных испытаний, боевые характеристики и меры безопасности при эксплуатации.

Была приложена и бумага с гербовой печатью за подписью генерального директора предприятия: мол, данное устройство передается экипажу заказа безвозмездно и его стоимость не входит в смету ремонтных работ для заказчика. Замечание по насекомым было торжественно вычеркнуто проверяющими из всех скрижалей. Сволочь-таракан, слава богу, в это время в центральном не показывался. Понял важность момента.

Говорят, через некоторое время экипаж АПЛ поставили в пример на высоком совещании в штабе флота… Командир долго пытал механика: как додумался до гениального изобретения, когда успел бумаги состряпать? А главное — как добыл бумагу от директора? Механик только хитро ухмылялся: директор тоже оказался человеком с юмором, пошел навстречу…

И почти такая же история, только рассказанная уже заводчанами. Обстоятельства идентичны, сюжет тоже. Заканчивается последний этап ходовых испытаний.

Заказ 713 — АПЛ из семейства знаменитых "Акул" — уже не первые сутки отстаивается в традиционной для таких случаев точке, в Умба-губе Белого моря. В вахтенном журнале преобладают записи вроде "Отсеки осмотрены, замечаний нет" или "Начать малую (большую) приборку". Старпом, озверевший от лицезрения почти полного безделья военного экипажа и заводских сдаточников, буйствует. Мечется по отсекам в поисках фронта работ для подчиненного личного состава. Найдя какое-никакое замечание, с наслаждением вправляет мозги морякам, общаясь с ними исключительно на "Вы": "Выродки, Выдеру-Высушу". Такая уж у старпома должность… В отсеках с нетерпением ждут заступления на вахту второй боевой смены, когда старпом наконец-то уберется на мостик в качестве вахтенного офицера.

Жажда бурной деятельности заносит старпома в офицерскую кают-компанию — вставить профилактический "пистон" вестовым. Так, на всякий случай. Входит он туда и чуть не лопается от праведного гнева: на священном командирском месте спокойно восседает гражданский специалист из сдаточников в очках и затрапезной рубашонке.

Причем книга в его руках оказывается не техническим описанием какой-нибудь подшефной ему железяки, а самым что ни на есть детективным чтивом. Что, естественно, вину сдаточника (как выясняется, молодого наладчика 42-го цеха Севмашпредприятия) усугубляет как минимум втрое.

Лицо старпома принимает боевую бордовую раскраску. И он начинает изливать бурные потоки колоритного военного фольклора. Наладчик, обиженно надувшись, изрекает что-то вроде "Сам дурак" и гордо покидает кают-компанию. Тем временем звучит команда по кораблю: "Второй смене приготовиться на вахту!". Старпом тоже уходит, пытаясь успокоиться. На его вахте должна пройти проверка прочного корпуса на герметичность и начаться переход в точку погружения. Дело ответственное.

А молодой наладчик, оскорбленный в своих лучших литературных чувствах, поднимается наверх, в ограждение рубки, и уединяется от разных там "сам дураков" в одной из многочисленных "шхер" между выдвижными устройствами. Благо на "Акуле" пространства в ограждении рубки не меньше, чем в добротном колхозном сарае.

От увлекательного детективного сюжета парня вдруг отвлекает странный шум. Наладчик захлопывает книжку и напрягает извилины. Страшная мысль пронзает его возбужденный детективной жутью мозг. В конце мгновенно родившейся в его уме логической цепочки возникает настоящий кошмар. Работает вытяжной вентилятор — значит, идет проверка на герметичность. А значит, скоро погружение. А значит… Ой, мама!

Парень бросается к верхнему рубочному люку. Задраен! Организм вырабатывает дикую дозу адреналина. Над Белым морем раздается вопль, сравнимый разве что с воем корабельных тифона и сирены. Он в ужасе обшаривает ближайшие окрестности. Все подручные железяки раскреплены по-походному. Точно, погружение! Парень, завывая и окропляя люк струей горючих слез, по-кошачьи скребется о железо и стучится о закрытый люк лбом, судорожно вспоминая хоть какую-нибудь молитву кроме ленинского определения классов, которое вызубрил в свое время в институте…

И тут кто-то трогает парня за плечо. Рядом стоит спустившийся с мостика вахтенный офицер, он же старпом. Оба смотрят друг на друга круглыми глазами. До погружения вообще-то остается еще целых полтора часа…

Народ, поднявшийся после проверки на герметичность наверх покурить, озадаченно наблюдает такую картину: старпом и наладчик стоят на мостике и счастливо обнимаются. Старпом счастлив, что на его родном корабле не случилось ЧП (то есть никто не спрыгнул с ума от страха). А наладчик — что остался жив…

Читайте самое интересное в рубрике "Общество"