"Выпить" можно сказать по-разному 350 раз - О русском языке и алкоголе

31 января 1865 года великий ученый-химик Дмитрий Менделеев защитил диссертацию "О соединении спирта с водой". Так у знаменитого русского напитка появился как бы неофициальный день рождения. На самом деле водка появилась на Руси уже более 500 лет назад и быстро стала национальным брендом. К этому напитку в нашем обществе отношение двойственное. От бесшабашно-разгульного "водка — наше все" до морализаторского "алкоголь — это яд".

Но так или иначе каждому приходится искать свой способ взаимоотношений с водкой. Историк Александр Никишин уверен — тот, кто знает историю русской водки, лучше понимает и историю России. Вот уже более 15 лет он изучает историю национального напитка, написал несколько книг на эту тему, а пару лет назад создал и возглавил Национальный музей Русской Водки, где собраны уже десятки тысяч экспонатов. Сегодня там работает постоянно действующая выставка старинных фотографий на тему "Традиции русского застолья". Как выясняется, наши люди всегда любили фотографироваться за столом, причем щедро уставленном бутылками. Для исследователя такие снимки как окно в давно исчезнувшую жизнь, с ее спецификой и самобытностью. Оказывается, этикетки тоже могут рассказать много интересного.

— Я давно собираю все, что так или иначе связано с историей русской водки. Несколько лет назад заинтересовался старинными фотографиями, где люди сняты за столом. Собрал более 5000 снимков. Сейчас на них возникла мода: их выставляют в Доме фотографии, рестораны покупают для оформления интерьеров. Цена старинных дагерротипов доходит до 200-300 долларов за штуку.

Интересно изучать, как выглядел стол в разное время. Разглядываю с лупой, открываю новые имена. Например, на бутылке написано "Бекманъ" или "Депре" — оказывается, они были поставщиками царского двора. По этикеткам могу сказать, какое это время. Кому-то интересно разглядывать одежду того времени. А мне интересно разглядывать стол, приборы, рюмки. Элита пьет вино, шампанское. Офицеры — водку: на фотографии несколько бутылок пива и штоф водки. Или вот, к примеру, казаки — в руках пистолеты, сабли, у одного баян и у всех — зверское выражение лица. Европейская часть России пьет Смирнова, Попова, Бекмана. В Сибири царит Покревский-Козел.

— Покревский-Козел, какая необычная фамилия…

— У него и судьба необычная. О нем практически ничего не было известно. Можно сказать, я изучал его историю по этикеткам. Заинтересовался этой фамилией, потом стал в архивах искать информацию о нем. Он поляк. Был сослан в Сибирь за участие в восстании против царя в 1860 году в Варшаве. Но, видимо, человек не был пессимистом и в любых условиях умел извлекать пользу из обстоятельств. Он открыл спиртовой завод. Потом стал выпускать фруктовые воды, пиво. Построил православный храм. И сумел стать по-настоящему культовой фигурой в Сибири.

Русский писатель Мамин-Сибиряк писал о нем: "Его силища в больших миллионах состоит". Все его трое сыновей остались в России, построили десятки заводов, стали добывать золото, алмазы в Якутии. Но однажды во время обыска по доносу обнаружили у него на заводе склад оружия. Он готовил его для очередного восстания в Варшаве — поляк есть поляк. За это любого могли упечь в тюрьму, но его простили за заслуги перед Россией. Когда началась революция, даже большевики их не тронули. Разрешили семье уехать в Америку.

А вот купец Шустов скупил все коньячные заводы в России. Его коньяк получил Гран-При на выставке в Париже в 1900 году на слепой дегустации. Когда выяснилось, что победили русские, а не французы, был большой скандал. Много фотографий того времени с коньяком Шустова — особенно деятелей эстрады. В нашем музее есть одна бутылка знаменитой "Нежинской рябины".

С ней связана забавная история. Однажды бомжи нашли на чердаке старого дома ящик с шустовским коньяком. Напились, устроили дебош, приехала милиция. Одна бутылка чудом уцелела. Знакомый милиционер, знающий, что я изучаю историю старинных напитков, звонит мне: "Не хочешь поменять на бутылку водки?" Потом, когда я уже забирал этот раритет, он спрашивает: "А сколько она сейчас может стоить?" Я ответил честно: если выставить ее в Лондоне на аукционе старинных вин, то может до 10 тысяч фунтов стерлингов дойти. Он схватился за голову: "Это ж 90 тысяч!" — "Что 90 тысяч?" — "Это ж 90 тысяч рублей бомжи пропили!"

— Когда думаешь об истории русской водки, невольно задаешься вопросом — добро это или все же зло для нашей страны, а может, наказание за что-то.

— По одной из версий водку изобрели монахи Чудова монастыря, который располагался на территории московского Кремля. Они смешали завозной арабский спирт с водой. Теперь на месте Чудова монастыря стоит Дворец съездов.

По моему мнению, величайшее изобретение — водка — попала не в те руки. Весь мир знает водку, и у всех она ассоциируется с Россией. Единственный народ, который не может найти к ней подход — это мы, хотя в русском языке 350 синонимов слова "выпить".

По версии историка Забелина (автора уникального исследования "Домашний быт русских царей в 16-17 столетиях"), в русском пьянстве виновата Византия с ее идеей аскетизма в быту. Ортодокс отвергал всякое мирское удовольствие. Пьянка стала ответной реакцией на запреты. Но что первично в этой истории?

Запреты церковные подтолкнули народ к рюмке или, наоборот — картины повального пьянства побудили церковь принять всяческие запреты, спасая души своей заблудшей паствы?

Война между "трезвенниками" и "алкоголистами" (термин XIX века) ведется на территории России столько лет, сколько существует водка. Эта война идет с переменным успехом: то побеждают алкоголисты, Россия пьет и пьянство становится образом жизни (как при Петре Первом), то пить русскому человеку запрещают вообще (как в конце правления Николая Второго).

— Получается, все зависит от той личности, что стоит во главе государства?

— Все российские правители так или иначе пытались выстроить свои отношения с водкой. При Петре Первом пили сильно. При нем пьянство вышло на государственный уровень. Он устраивал гульбища, на которых некоторые просто умирали из-за количества выпитого. А потом сам испугался размаха пьянства и запретил работникам пить.

Пили и до Петра Первого. Первый кабак появился на Руси во времена Ивана Грозного. Это был своего рода офицерский клуб опричников, куда разрешалось заходить только им. А потом кабаки расплодились и стали настоящим злом, поскольку там было запрещено закусывать — кабатчики были заинтересованы в том, чтобы народ больше пил. Кабаки были повсеместно закрыты только в конце 19 века в рамках государственной винной монополии. Тогда безработные кабатчики подались в США — вместе с членами семей выехали около 100 тысяч человек.

Николай Второй был равнодушен к спиртному и легко воспринял идею отрезвления русского народа. Именно при нем в России ввели сухой закон. Правда, произошло это в 1914 году и объяснялось также военным временем. Так или иначе, дело кончилось печально — революцией. Американский сатирик Уилл Роджерс сказал в свое время про сухой закон так: "Это, как коммунизм: идея хорошая, но не работает".

Ленин не отменил сухой закон последнего русского царя. Это сделал Сталин после смерти Ильича, объяснив, что не страшно "вываляться в грязи, чтобы найти деньги для молодой советской республики". Примечательно, что поначалу он даже поддерживал общества трезвости. Но когда они замахнулись на "святое" — потребовали запретить торговлю водкой вечером, сразу разогнал. В итоге с 1925 по 1927 годы бюджет семьи рабочего вырос на 19 процентов, а расходы на водку — на 40 процентов.

Горбачев остался в памяти отрицательным персонажем, потому что пытался запретить водку. Понятно, что он-то хотел, как лучше. Но недооценил, что водка и наша жизнь связаны неразрывно. Народ не понял. Неслучайно и Ельцина сначала полюбили как пьющего — "свой мужик". Но потом за это же и разлюбили — когда проблему стало трудно скрывать. Так что в отношениях с водкой лучше всегда придерживаться золотой середины.

— Считается, что русский народ не может устоять против водки. Насколько это верно с точки зрения историка?

— Русский писатель Александр Зиновьев как-то сказал: "Русское пьянство — не есть явление чисто физиологическое, это явление, скорее, психологическое и социальное. Русское пьянство есть нечто вроде буддизма для индусов и конфуцианства для китайцев. Это вроде национальной религии"

— Да-да, знаменитый актер советской эпохи Олег Ефремов однажды выразился в том духе, что русский народ пьет, чтобы "ход души настроить".

— В советское время водка была символом неповиновения советской власти, некой фрондой. Но я согласен с Петром Смирновым — производителем знаменитой водки, который говорил, что в народе есть инстинкт самосохранения, заложенный в нем веками. Это миф, что в деревне всегда много пили. Пили, когда заканчивались сельскохозяйственные работы, после сбора урожая. Пьяную картину создавали маргиналы, которые ушли из деревни, а в городе не прижились. Как рабочие в романах Горького. Деревня всегда была более здоровой — попробуй запей, когда у тебя хозяйство.

Но когда лишают работы, люди начинают пить, как сейчас. Министр финансов Витте, который провел самую эффективную водочную реформу в России за многие десятки лет, писал: "Общее отрезвление народа, прочное его отрезвление возможно и мыслимо только посредством широкого распространения культуры, образования и материального достатка". Все это актуально и сегодня.

Первое в России общество трезвости было открыто в 1874 году, причем не в городе, а на селе. К 1911 году в России было уже 1818 обществ трезвости, объединивших в своих рядах почти полмиллиона человек. В начале XX века большое распространение получила так называемая Готенборгская система, популярная в Норвегии, по которой сельские общины получили право принимать запретительные меры относительно водочной торговли в данной местности. Только в Рязанской губернии крестьяне добровольно закрыли 17 винных лавок и трактиров.

Почувствовав опасность для казны, правительство не на шутку взволновалось, и губернаторы стали утверждать не более половины мирских запретительных постановлений. Против кабаков в деревнях вспыхивали настоящие бунты. Целые деревни подписывали отказные петиции против пьянства. А государство посылало карателей, заставляло пить — бесплатно выкатывались бочки. В результате попытки отрезвления постепенно сошли на нет.

Причина поражения трезвенников в том, что в очередной раз возобладал интерес казны. Падал бы питейный доход бюджета страны, а этого допустить было нельзя.

— Получается, что без водки, а точнее, без доходов от нее нашему государству при любой власти не обойтись?

— Водка — высокорентабельный товар для государства. К тому же товар идеальный — не портится, дешевое сырье, а конечный продукт стоит в десятки раз дороже. Как писал историк русской кухни В.В. Похлебкин, если бы водки не было, то ее непременно нужно было бы выдумать — как идеальное средство косвенного налогообложения. Водка всегда приносила деньги. При царе 48 процентов в бюджет шло от продажи водки. Потом шли доходы от остальной торговли, банков, железной дороги

Но надо было ее производство держать под контролем государства. А в 90-е мы потеряли экспорт. К нам хлынули всевозможные подделки под разными лейблами. А наше производство Ельцин отдал в частные руки. И появились несколько десятков видов только "Столичной". И какая из них настоящая? Изготовленная в соответствии с критериями качества? Конечно, после сухого закона, введенного Горбачевым, водки в стране не стало, и Ельцин хотел ликвидировать дефицит. Но в результате международный имидж национального напитка был утерян.

Какую водку сегодня неопасно пить? Никто не даст точного ответа. И это в цивилизованной стране. В царское время была дорогая водка — четвертой степени очистки. Графины для нее изготавливали в виде бюстов членов царской семьи, Пушкина. И водка не имела такого страшного имиджа, как сегодня. К тому же, производство водки было персонифицировано, и производители отвечали своим именем, а значит, честью за качество напитка. И покупатель знал, кто за нее отвечает.

— А сегодня такой ответственности никто не несет?

— Я обратил внимание на странную особенность — наши производители водки как будто стесняются того, чем они занимаются. Я как-то общался с женщинами, работавшими на ликеро-водочном заводе. Так вот, они признавались, что всегда стеснялись говорить о своей работе — боялись, что замуж не возьмут.

И сегодня производители водки в России чувствуют себя неуверенно, как будто делают что-то неприличное. Возможно, это идет от незнания предмета, которым они занимаются. А может, потому, что водка — субстанция загадочная. Неслучайно, во время белой горячки почему-то все чертей видят, независимо — атеист или верующий.