Комсомол – школа олигархов

У комсомола день рождения. Он почил в бозе, но в памяти многих все равно жив. В правительстве, во власти практически все — бывшие комсомольцы. А среди олигархов не найдется, пожалуй, никого, кто не получал бы в молодости красную книжечку. Причем чем дольше нынешние "большие люди" работали в комсомоле, тем успешнее продвигается их карьера сегодня.

Фото: Фото: AP

Это не комсомол от нас ушел. Это просто мы от него по-кенгуриному упрыгали в дали дальние, на лету забывая то хорошее, что нес с собой для молодежи этот самый комсоюз. Впрочем, когда после каждого прыжка больно приземлялись, понимали: а ведь опускаться на жесткую землю больно, нужно было как раз на некую жизненную "подушку безопасности", которую, собственно, и представлял собой комсомол когда-то. Сегодня самая крупная за всю историю страны молодежная организация справляет день рождения. Организация, конечно, организационно почила в бозе вместе с СССР, но в памяти некоторых все равно таки живее всех живых.

Сам был комсомольцем много лет когда-то, даже активистом, но вряд ли ностальгические настроения испытываю, как многие ровесники. Но и ругать не буду, однозначно. Об усопших — или хорошо, или ничего. Раньше, еще даже на финише перестройки, говорили: профсоюзы — школа управления, а комсомол -- школа патриотического воспитания. Посмотрите на верхушку руководства почти всех регионов Рссии. Практически через одного — бывшие комсомольские работники, начавшие карьеру еще при СССР. Да и среди нынешних олигархов не найдется, пожалуй, никого, кто не получал бы в молодости красную книжечку комсомольского билета. Короче, перефразируя советское выражение, можно не без едкости изречь: комсомол — это школа чиновников и олигархов. Причем чем дольше нынешние "большие люди" работали в комсомольском активе, тем успешнее продвигается их карьера сейчас, в новые времена, когда нынешние выпускники управленческих вузов уже практически даже и не в курсе, что была такая школа — комсомольская.

Итак, для тех, кто не в курсе. Началось все в далеком 1917 году с создания социалистических союзов рабочей, крестьянской и учащейся молодежи. Но они были разобщены, поэтому 29 октября 1918 года был создан Российский коммунистический союз молодежи (РКСМ). В 1924 году РКСМ было присвоено имя Ленина, а в марте 1926 года его переименовали во Всесоюзный ленинский коммунистический союз молодежи (ВЛКСМ). Статистика гласит, что в 1977 году в комсомоле состояло свыше 36 миллионов граждан СССР в возрасте 14-28 лет.

Фото: AP

Это как бы лишь голая историческая справка, скупая хронологическая и фактологическая характеристика могучей некогда организации… А вот чтобы дать эмоциональную, деловую, личностную характеристику комсомола-именнника, "Правда.Ру" попросила некоторых известных в стране людей высказаться по этому поводу. Мнения получились совершенно разные, причем некоторые — диаметрально противоположные. Итак…

Вадим Дымов, председатель совета директоров компании "Дымов":

— Конечно, я был комсомольцем, и в то время для меня это много значило, для меня это была целая идеология. Мне казалось, что она придавала смысл моим поступкам, моему поведению. В чем-то она меня мотивировала, где-то сдерживала. Это был и мотиватор, и в то же время ограничитель. Не могу сказать, что я был счастлив, но где-то мне это нравилось — чувствовать какую-то ответственность, что я являюсь членом большой организации, у которой в принципе благородные устремления.

И как-то все это ушло, пропало. Сказать, что я страдаю от этого, было бы неверно. Но то, что сегодня в нашей жизни не хватает какой-то хорошей, красивой, возвышенной цели, — такое ощущение есть. От этого возникает чувство невостребованности и разобщенности людей, молодежи. Я не хочу сказать, что это восполнить может именно комсомол… Но люди сейчас чаще всего разобщены и нередко руководствуются лишь какими-то низменными побуждениями: деньги, получение удовольствий. А служение людям, какой-то цели, высокой идеологии? Увы, этого нет…

Александр Иншаков, президент Ассоциация каскадеров России:

— Так сложилось, что сам комсомольцем не был. Пионером был. В свое время это, конечно, была очень сильная организация, которая решала очень многие вопросы, в том числе и в первую очередь — вопросы работы с молодежью, что сейчас отсутствует. Тогда из пионеров была прямая дорога в комсомол. Может быть, поэтому у нас сейчас такое бедственное состояние среди молодых ребят, некуда им особенно-то податься…

Можно много перечислить нареканий в адрес комсомола — действительно, много было негативных сторон. Но, тем не менее, в основном это была необходимая хорошая организация для молодежи.

Сергей Митрохин, лидер партии "Яблоко":

— Для меня ничего не значит эта дата — 29 октября, День рождения комсомола, — я даже не помню ее. В комсомоле я состоял формально, кажется, всего месяц. Вступил лишь для того, чтобы поступить в институт, иначе бы меня не взяли. Но я даже взносов не платил, никакой связи нет.

Фото: AP

А общественной жизнью я начал заниматься с 1986 года, когда появились неформалы, но это ничего общего с комсомолом не имело. Комсомол был в свое время инструментом социализации молодежи, направленным нато, чтобы встроить молодежь в советскую систему мировоззрения, поведения, адаптации к стереотипам. Это был кадровый резерв КПСС. Он выполнял государственную функцию советского периода, такой корпоративный институт интеграции молодежи, ее социализации.

Когда советская система начала проявлять признаки кризиса, комсомол начал быстро деградировать, опережая даже КПСС. Молодежь уже не верила в идеалы, которые ей пытались навязать. Как институт он стал формальным, но карьерная составляющая сохранилась. Поэтому комсомол стал резервуаром для карьеристов, которые впоследствии сделали головокружительную карьеру уже в постсоветские времена, в бизнесе особенно. Вот такой извилистый исторический путь комсомола.

Виктор Мироненко, руководитель Центра "Европейский Союз и Восточная Европа" Института Европы РАН, бывший первый секретарь ЦК ВЛКСМ:

— Для меня много сторон в этом дне. Во-первых, это моя молодость — это такое общечеловеческое качество. Каждому из нас дороги наши молодые годы.

А так получись, что большая часть молодости, и, наверное, лучшая, была связана как раз с этой организацией. Во-вторых, комсомол все-таки был колоссальной возможностью для социального творчества, для поиска новых путей, новых подходов решения вечных проблем человеческих… Хотя я допускаю, что есть немало людей, у которых воспоминания о комсомоле не такие радужные. Организация была слишком большой. Кто-то был в комсомоле добровольно, по пониманию, а кто-то лишь в силу тех условий, которые диктовало время, в которых проходила наша молодость.

Это был уникальный опыт. Я думаю, что в истории человечества не было и не будет большей молодежной организации и по численности, и по влиянию, и по силе такой, как комсомол.

Обидно то, что в последние годы комсомола было очень много людей, которые его критиковали, иногда заслуженно, иногда не очень. Но очень громко кричали, что вот сейчас уберем эту формальную нехорошую идеологизированную, догматическую организацию, комсомол, и наступит пора полной свободы творчества, саморазвития, развития личности.

Но вот прошло 20 лет — и стало очевидно, что никаких организаций, даже очень отдаленно приближающихся к тем возможностям, которые имел комсомол, так и не возникло. Эти ребята как раз обвиняли комсомол в том, чем были заражены сами.

Для меня день рождения комсомола — это очень хороший день, оптимистический и немного ностальгический. Звонят друзья по молодости, и даже не верится, что прошло уже столько лет и мы уже такие лысые, старые, но… в душе все-таки мы еще молодые.

Сергей Тараканов, советский и российский баскетболист, Олимпийский чемпион, бывший генеральный менеджер сборной России по баскетболу:

— Я даже был комсоргом сборной несколько лет. Но все это было больше номинальное. Это было заданием и необходимым условием жизни даже небольшого коллектива. У меня никаких особо хороших впечатлений, кроме заорганизованности и необходимости какой-то показной общественной жизни, нет. Про пионерию я бы сказал — там было больше веры, больше какого-то реального энтузиазма от участников, от пионеров.

Но я знаю людей, которые совершенно искренне занимались комсомольской работой и получали большое удовольствие от этого. Искренне верили и были рады этой общественной нагрузке и деятельности, которая для них становилась чуть ли не единственным делом жизни.

Я таким не был, и всегда относился с неким скепсисом, и делал это в большей степени по необходимости… Но то, что говорилось с высоких трибун, не всегда было неискренним — лозунги были правильными. Идеи хорошие, но общего единения и веры в это я бы сказал, было мало.

Вообще, организации для молодежи нужны, но в них должно быть меньше политики, а больше, к примеру, спорта, элементов скаутского движения или движения помощи людям, пожилым, ветеранам — много направлений может быть, главное — меньше политики.